Синергент

Прорезь пасти на вытянутой морде наги разомкнулась в жутком подобии улыбки. Зверь удовлетворенно рыкнул и направился к выходу.

А толпа уже бесновалась, как ей и положено. Ксеноарена «Тагора-13» вмещала почти сорок тысяч, но на всех станциях вокруг планеты постоянно проживало лишь немногим больше, так что львиная доля зрителей – гости из соседних систем и даже других кластеров.

– …поэтому без лишних вступлений, перейдём к главному блюду нашего кровавого фуршета! – ревел доминус Враск, будучи искренне убежден в том, что его пафосная двадцатиминутная речь, предварявшая эту фразу, являлась чем угодно, но точно не «лишним вступлением».

– И знаете, что, друзья? – доминус понизил голос до шёпота и обвел арену единственным глазом. – Обещаю, когда вы покинете «Тагор-13», вам всем будет, что рассказать внукам именно благодаря сегодняшнему вечеру!

Последние слова он проорал так, что усилительная система завибрировала, исказив голос Враска до неузнаваемости. Но толпе было на это плевать – она орала ещё громче.

Дальше началось представление бойцов, и Ева просто отключилась от этой какофонии, сосредоточившись на контроле. Семиметровое тело наги, увитое тугими жгутами колоссальных мышц, перекатывавшихся под серой лоснящейся шкурой при каждом движении, представлялось неискушённым воплощенной смертью. И лишь немногие знали, насколько трудно управлять столь могучим существом, у которого нервная деятельность находится на принципиально ином уровне в сравнении с человеческим организмом.

Кроме Евы ещё ни одному синергенту не удавалось подчинить вектранскую нагу. Но девушка билась уже четыре сезона подряд, так что для умного противника её тактика не станет неожиданностью. А Нокс, несмотря на исключительную степень морального разложения, глупцом точно не был.

Зато тамариски, как говорят, в природе тупые, точно пробки. Внешне они напоминают терранских приматов, но под двенадцать метров в холке и покрыты не шерстью, а лозой-симбионтом. Этих удивительных гибридов обнаружили всего полвека назад на нескольких планетах кластера Каппа, и сразу же оценили их потенциал для участия в Ксенобитвах.

Ева победила уже троих тамарисков, но тот, которым управлял Аркан Нокс, казался настоящим исполином. Он был почти вдвое выше наги и втрое шире. Его лоза-симбионт отличалась бледно-алым оттенком и постоянно перемещалась, так что создавалось впечатление, будто перед тобой стоит освежёванная обезьяна-переросток. Дополняя отвратительный образ, с лозы капал тягучий сок насыщенного карминового цвета.

Трудно сказать, кого толпа сейчас любила больше. Ева уже стала живой легендой кластера, но Нокс побежал во многих звездных системах и был фаворитом сезона. К тому же, его амплуа плохиша нравилось непритязательной публике, у которой средний интеллектуальный коэффициент едва переваливал за пятьдесят пунктов. «Зато суммы в кошельках непропорционально больше», – усмехнулась про себя Ева.

Она вышла на арену через южные ворота, Нокс – через северные. Порядок определялся жеребьевкой. У синергентов существовала негласная примета, согласно которой выход через северные ворота считался знаком удачи. Но Ева никогда не верила в подобное. Она знала, что на арене выигрывает не тот, кому звёзды сложились, а тот, кто лучше знает своего Зверя.

– Так пусть истребление начнется! – выкрикнул доминус и гравидиск унёс его под потолок арены, чтобы синергенты, по команде рванувшиеся друг на друга, случайно не покалечили великолепного Эллу Враска, которому все тут обязаны и вообще.

Ева мгновенно вернулась к реальности, уши затопил рёв тысяч глоток, но для чуткого слуха наги они были лишь ничего не значащим фоном. Она слушала, как поскрипывает лоза-симбионт, перемещаясь по телу тамариска. Она слушала, как учащённо колотятся его восемь сердец. Она слушала, как песок арены смещается под его шагами. И вот, Ева уже знает его вес, объём мышечной массы, скорость удара и другие параметры.

Когда расстояние между противниками сократилось до двадцати метров, Нокс прыгнул. Неимоверная туша тамариска выполнила на удивление изящное сальто в воздухе и Зверь, сложив руки перед собой, устремился в пике на оппонента.

Ева помнила, что лоза-симбионт тамариска может на короткое время менять свою структуру, становясь прочнее любого известного металла. Но финт всё равно выглядел по-дилетантски. Её нага остановилась, подождала ещё секунду и в последнее мгновение шагнула в сторону, пропустив тамариска в ладони от своего плеча.