Синева

– Не страны. Это Красный Крест, – ответил я, – они знают, где мама с Огюстом.

– Честно? – спросила Лу.

– Да.

Своей вялой липкой ручонкой Лу сжала мне руку. Анна вечно нудит, что Лу надо почаще руки мыть. Только за стол сесть соберемся – опять двадцать пять. Мой руки, на них бактерии. Жаль, она сейчас Лу не видит.

Мы завернули за угол, и Лу резко остановилась.

– Очередь, – тихо проговорила она.

Дьявол.

– Ну, нам не привыкать, – утешил я ее делано радостным тоном.

В последние годы все было по карточкам. Мы стояли в очереди, чтобы купить литр молока. Кусок мяса. Пакет яблок, да и любых других фруктов тоже. Самые длинные очереди выстраивались за фруктами и овощами. Пчел и других насекомых стало так мало. Они исчезали постепенно, но с наступлением засухи исчезновение ускорилось. Ни насекомых, ни фруктов. Мне так недоставало помидоров. Дынь. Груш и слив. Вонзить зубы в сочную сливу. Холодную, из холодильника…

Лу не помнит жизни без очередей. И она придумала сидеть в очереди, а не стоять. В первый раз она села просто от усталости. Ныла. Готова была расплакаться. Но когда я сел возле нее и сказал, что у нас пикник, Лу рассмеялась.

Теперь мы привыкли сидеть в очереди. Очередь – наша детская площадка. Место для прогулок. Наша школа. Наша столовая. Последнее – особенно.

Лу обожает представлять, будто мы едим.

Я отдал Лу печенье, последнее у меня в рюкзаке. Она откусила и улыбнулась.

– Тут внутри как бы желтый крем. – Она показала мне черствое печенье.

Мы сыграли в закуску, главное блюдо, десерт и сыр. На несколько секунд я забылся и думал лишь про игру.

Но по большей части я высматривал Анну. Ждал. Она может объявиться в любой момент. А на руках у нее будет Огюст. И он улыбнется во весь свой четырехзубый рот. Анна протянет мне малыша, я возьму его, она обнимет меня, Лу тоже обхватит нас всех руками. И мы вчетвером замрем в объятии.

Тут дверь в барак открылась, и пришла наша очередь.

Чистый пол – вот что мне сразу бросилось в глаза. Твердый деревянный пол, и ни пылинки. Протянутые по полу провода. Здесь было прохладнее, чем снаружи. На стене громко жужжал вентилятор.

Женщина, наполовину скрытая монитором, улыбнулась и предложила нам присесть.

– Будьте добры, присаживайтесь. – Она показала на два стула перед столом.

Я объяснил, зачем мы пришли, что мы разыскиваем родных, которых потеряли, когда отправились в путь, но с которыми договорились встретиться здесь.

Женщина принялась печатать. Спросила, как зовут Анну с Огюстом и сколько им лет, а еще – как они выглядят.

– Как они выглядят? У них есть особые приметы?

– Хм… Нет… У Анны каштановые волосы. И она довольно невысокая. – Я осекся. Вдруг женщина решит, будто я считаю, что Анна некрасивая? – В том смысле, что… невысокая, но не очень. Где-то метр шестьдесят. И красивая, – быстро добавил я.

Женщина улыбнулась.

– Волосы у нее каштановые, а летом светлеют. И глаза карие.

– А ребенок?

– Он… обычный младенец. У него четыре зуба, волос мало. Хотя сейчас, может, уже больше. Он последние несколько дней капризничал. Наверное, зубы резались.

Что еще сказать? Что у него мягкий животик, в который мне нравится утыкаться? Что смех у него громкий и веселый? Что когда он проголодается, то вопит как иерихонская труба?

– Когда вы в последний раз их видели? – спросила женщина.

– Когда мы уехали оттуда, – ответил я, – в тот день, когда мы уехали из Аржелеса, пятнадцатого июля.

– Время суток?

– В середине дня. Примерно в обед.

Лу больше не смотрела на меня. Она поджала ноги и положила голову на колени.

– Что же произошло? – спросила женщина.

– Что произошло? – повторил я.

– Да.

Мне вдруг не понравилось, что она спросила об этом.

– То же, что и с остальными, – сказал я, – нам пришлось бежать оттуда. Мы покинули город одними из последних. И потеряли друг дружку.

– И это все?

– Да.

– И с тех пор вы про вашу жену ничего не слышали?

– Да откуда же? Связи нет. Телефон не работает. Но я пытаюсь ее разыскать. Иначе не сидел бы тут!

Я выдохнул. Нет, надо успокоиться, срываться нельзя. Надо сохранять спокойствие. Показать, что я человек достойный.

Вдобавок женщина показалась мне приятной. Лет пятидесяти, с узким лицом. Она выглядела уставшей – весь день трудится во благо других, вот такая у нее была усталость.

– Мы договорились, – я старался говорить отчетливо и спокойно, – мы договорились поехать сюда. Мы так решили.

Она снова повернулась к монитору. Набрала на клавиатуре еще что-то.

– К сожалению, в моей базе я их не нахожу, – медленно проговорила она, – здесь их нет. И не было.

Я посмотрел на Лу. Все ли она поняла? Наверное, нет. Она сидела, уткнувшись головой в коленки, так что лица ее я не видел.

– А вы могли бы еще раз проверить? – попросил я женщину.

– В этом никакого смысла нет, – ровным голосом сказала она.

– Есть, – настаивал я.

– Давид, послушайте…

– Как вас зовут? – спросил я.

– Жанетта…

– Так вот, Жанетта. У вас тоже наверняка есть семья. Представьте, если бы дело ваших касалось.

– Моих?

– Ваших родных. Самых близких родственников.

– Я тоже потеряла родных, – сказала она.

Она тоже потеряла родных.