Читаем Синева до самого солнца, или Повесть о том, что случилось с Васей Соломкиным у давно потухшего вулкана полностью

Зато Алька за весь обед не проронил ни слова. Он старался не смотреть на Васю, а если изредка и бросал непривычно холодные, отчуждённые взгляды, то исподлобья.

Васин папа глянул в окно справа, где была обширная крытая терраса, и негромко сказал:

— А вот и они…

Вася вздрогнул, вскочил со стула и увидел за крайним столиком Иру и её дедушку. Забыв обо всём, он бросился к двери и чуть не налетел на официантку с подносом. Подскочил к лёгкому Ириному столику и выпалил:

— Здравствуйте! С приездом!

И весь загорелся от этих своих задыхающихся глупых слов.

— Приветик, Соломкин! — Ира протянула ему тоненькую руку и встряхнула светло-русой чёлкой; и её дедушка поздоровался с Васей. — Как вы тут?

— Хорошо! Я очень рад! Чего так долго не приезжали? — Вася покраснел ещё сильней.

— Поезд не очень спешил, и море не слишком нагрелось. Куда торопиться? — В глазах Иры гуляло веселье, дружелюбие и лукавство. — Купался хоть раз?

Васе ужасно хотелось предстать перед ней бесстрашным человеком, да как-то неловко было врать.

— Нет, не купался.

— Чего же так? А я сегодня буду, если дед разрешит, — Ира испытующе посмотрела на дедушку. — Я знаю, что он разрешит.

Её дедушка в рубахе с закатанными рукавами постучал пальцами по альбому, лежавшему на столе, и вздохнул:

— Не решался я брать тебя, Ириша, без папы и мамы, взял, а теперь не знаю, как быть. Мне надо работать, а не караулить с утра до вечера внучку.

— Зачем меня караулить? — засмеялась Ира. — Я не овечка! Знаю, что можно, а что нельзя. Правда, Соломкин?

Вася не успел ответить, да она и не ждала ответа, а, перевернувшись на одной ножке, побежала к выходу. Вася поспешил следом.

Ему было ясно: с этого дня у него начинается совсем новая жизнь. Как хорошо, что она приехала! Вот когда они наговорятся, набегаются, накупаются, насмотрятся, насмеются, наиграются… Как хорошо!

Только бы Алька не помешал! А как он может помешать?

— Давай сбегаем к фелюге, — предложил Вася. — Она на берегу, по пути к Хамелеону, там, где песок и речушка. Наверно, штормом выбросило.

— К фелюге? — Ира чуть прищурилась, сморщив лоб. — Оставим её на другой раз. Давай сегодня искупаемся?

— Давай, — сказал Вася и чуть поёжился: на чёрной доске у входа на пляж мелом было написано: 17. Однако немало народу купалось, и даже малыши. — Помчались за плавками?

Ира кивнула, и они побежали мимо столовой к корпусам.

У балюстрады с альбомом под мышкой стоял Иван Степанович, её дедушка. Ветер во все стороны дёргал его седые волосы, солнце пронизывало их, и они горели, как раскалённые.

Вася с Ирой хотели проскочить мимо дедушки, но не удалось.

— Вы куда теперь, молодые люди? — спросил он.

— Возьмём купальники и позагораем у моря, — ответила Ира.

— И только-то? — сказал дедушка. — И даже не попробуете рукой воду?

— Ну, если ты не против, попробуем.

— И чтобы на первый раз пробовали не больше пяти минут.

— Не больше, деда, не больше! — Ира радостно закружилась в своих открытых, синих туфлях и коротеньком, взлетевшем вверх белом платье. И сама она была до смешного тонконогая, тонкошеяя, тонконосая.

Дома никого не было. Вася скинул шорты и, не попадая куда нужно ногой, стал плясать по комнате, пытаясь надеть плавки. Надел и вдруг увидел на полу возле тумбы письменного стола желтоватую бумажку — потёртый и смятый рубль.

Кто же потерял его? Скорей всего, нечаянно уронили прежние жильцы. Что же делать с ним?

Внезапно Вася сосчитал в уме: «Рубль — это тридцать три выстрела плюс копейка сдачи! Тридцать три! Столько раз выстрелишь — сверхснайпером можно стать!»

Вася сунул рубль в карман и кинулся из комнаты.

С ликующим визгом бегали они по берегу, вдоль наката, высоко встающего в клёкоте пены и брызг, в дробном рокоте перекатывающейся гальки. Догоняли друг друга, брызгались, подпрыгивали, с хохотом ползали на четвереньках, мяукая и тявкая, передразнивали какого-то голенького малыша.

Кто бы мог подумать, что Ира такая быстроногая, такая смешливая и азартная! Вася мог бы ещё десять лет прожить с ней в одном подъезде, подниматься в лифте и заходить время от времени к ней домой, но ничего такого не узнать. А вот стоило только один раз сбегать с ней на море — и сразу стало ясно, какая она удивительная…

Громкий голос заставил его оглянуться.

У берега, напротив того места, где вчера лежала ядовито-жёлтая надувная лодка Алькиного папы, сейчас покачивалась шлюпка спасателя Митьки. Он был в одних плавках, крепкий, весь из тугих мускулов и мышц, весь с головы до ног, как ночное небо в созвездиях, в яркой синеве наколок; положив на борта вёсла, он громко отчитывал мужчину в полосатых плавках, стоявшего спиной к Васе, у самой воды.

— Я же вас просил не плавать за линию буёв! — Глаза Митьки смотрели холодно и непреклонно. — Штрафа хотите? Так это запросто!

— Хороша лодочка, — Вася кивнул на белую шлюпку с развевавшимся флажком на корме, — Вот бы на ней покататься!

Ира нерешительно кивнула — видно, не очень-то хотелось ей в лодку. Это удивило Васю, и он спросил:

— А поплыла бы на ней в Сердоликовую бухту? Я хорошо гребу, не думай…

Перейти на страницу:

Похожие книги