Sing For Me, Cry For Me

- А как там насчёт тактики запугивания и покорения «с наскока»? Застать меня врасплох и заставить подчиниться? Я к такому привычный, ты ведь знаешь. - Гарри на мгновение замолк, а потом продолжил: - Ай-яй-яй, Люциус, - ухмыляясь, протянул Гарри, назидательно грозя пальчиком, - ты меня разочаровываешь.

Люциус застонал:

- Ты меня поражаешь, впрочем, как и всегда. Откуда мне было знать, как работают такие извращённые мозги, как твои? Как я мог даже предположить, что ты окажешься настолько уступчивым? - Люциус был зол сам на себя. - Ты - гриффиндорец, а значит…

- Непредсказуемый?

- Я бы сказал - опрометчивый и невыносимый; и ты никогда не знаешь, что будет лучше для тебя.

- Но ведь пока рядом с нами есть те, кто от всего своего щедрого сердца печётся о наших интересах, мы можем чувствовать себя в полной безопасности, - сказал Гарри, игриво шевеля бровями.

- Поттер, ты издеваешься?

- Ах, так теперь я - Поттер? А я уже так привык быть твоим котёнком, Люциус, - промурлыкал Гарри на ухо мужчине, а затем ещё и слегка прикусил для пущего эффекта. - Во всяком случае, я всего лишь хотел приятно скоротать свободный вечерок, - сказал Гарри, отстраняясь, тем самым оставляя Люциуса беспомощно парить где-то между раем и адом от переполнявших его ощущений. - Просто забыться. У меня выдался сегодня не самый лучший день в жизни. В принципе, у меня, начиная с прошлой пятницы, вообще было мало поводов для радости. И ты, похоже, не испытываешь ни грана раскаяния или вины за это.

- Я сожалею только о том, что причинил тебе столько боли, но больше ни о чём. Я сожалею, что нанесённая мной травма оказалась настолько тяжела, но я не хочу лгать тебе. Я влюблен в каждое мгновение нашей близости, в каждый сорвавшийся с твоих губ вздох, в каждую пролитую тобой слезинку, в каждый вырванный у тебя стон, в каждое рыдание, в каждый крик, в каждую дрожь твоего тела, в каждый миг твоего страдания. Я люблю в тебе каждую частичку, потому что всё в тебе прекрасно. Ты прекрасен. И я люблю всё это. Я люблю тебя. - Гарри застыл в совершеннейшем шоке, пока Люциус снова не прижал его к себе. - А что касается сегодняшнего дня… Да, я в курсе, Драко мне уже обо всем доложил.

- Драко? - Это имя наконец вырвало Гарри из охватившего его немого ступора. - Ты приказал своему сыну шпионить за мной? Не могу в это поверить!

Люциус приподнял бровь:

- Не можешь?

- О, нет, я могу! Но не могу! Он следил за каждым моим шагом? И потом докладывал тебе об этом во всех подробностях? - Гарри яростно затряс головой, словно отвергая даже саму возможность подобного предположения. - Ну, нет худа без добра. Так или иначе, но он теперь от меня отстанет и впредь мне придётся иметь дело только с одним Малфоем. Снова один Малфой для того, чтобы отравлять мне жизнь. А что относительно твоей жены?

- Моя жена - это фактор, который не стоит принимать во внимание. Во всяком случае, к тебе это не имеет ни малейшего отношения.

- Фактор? Ты называешь свою жену - фактор? Кажется, мне срочно нужно присесть.

- Будь моим гостем. Этот диван весь твой. И мой, - усмехнулся Люциус в ответ на слабую улыбку Гарри.

* * *

Гарри устроился рядом с Люциусом. Они провели некоторое время в неловком молчании, пока Гарри его не нарушил:

- Знаете, мистер Малфой, я всё ещё хочу забыться, вернее, мне нужно забыться, даже если это продлится только одну ночь.

- Я знаю, любовь моя, знаю.

- Ты не мог бы обнять меня? Пожалуйста…

Люциус улыбнулся:

- Это в моих силах.

Он держал Гарри в своих руках так, словно тот был самой драгоценной и хрупкой вещью на всей планете. Впрочем, для самого Люциуса так, собственно, и было. В ответ Гарри мягко сказал:

- Ты сказал, что любишь меня, но продолжаешь причинять мне боль. Ты сказал, что должен был сделать это со мной, но не желаешь объяснять мотивы своих поступков. Ты сказал, что я должен сам найти ответы на терзающие меня вопросы, но не хочешь даже намекнуть, где мне их отыскать. Я так напуган и одинок, но от одного твоего присутствия в глубине моего тела разливается тепло, и я чувствую себя абсолютно защищённым. Я думал, что ты холодный и неприступный, но ты можешь быть на удивление нежным и добрым. Это так хорошо - быть в твоих руках. Я чувствую себя так, словно я одновременно предаю что-то очень важное для меня, и при этом сберегаю что-то не менее значимое. Ты заставляешь меня испытывать огромный спектр разнообразных эмоций, которые, казалось бы, ничто не может объединить вместе, и всё, что ты на это можешь сказать: «Я знаю, любовь моя». Я понимаю, что не должен испытывать к тебе ничего подобного. Я прекрасно осознаю, что завтра буду сожалеть об этом, но сегодня я хочу просто притвориться, что это «завтра» никогда не наступит. Это будет сон, всего лишь сон.

Люциус поцеловал Гарри в лохматую макушку, тем самым заставив его захихикать:

- Чудесно звучит.

Гарри вжался лицом в шею Люциусу, безмолвные слезы покатились по его щекам, и Гарри запел, заставляя сердце Люциуса кровоточить, словно его пронзили одновременно тысячами мечей:

And in your eyes I see ribbons of color

I see us inside of each other