Читаем Сингапур: Восьмое чудо света полностью

Так что китайская кухня в Сингапуре очень разная. В блюдах, пришедших с севера и запада Китая, традиционно доминирует мясо, приготовленное на открытом огне, жареное мясо, пшеничные и ржаные лепешки. Все это в давние времена научились готовить манчжуры и монголы — дети степей, которые к еде подходили просто, без «интеллигентских излишеств».

В классическом «пекинском кулинарном наборе» даже самого обычного сингапурского ресторана подают как минимум три блюда из утки. Мясо готовится особым способом и подается с пшеничным блином, в который заворачивают пасту, изготовленную из соевых бобов и зеленого лука. Похрустев сочной корочкой утки, приготовленной в развращенно-изысканном китайском стиле, вы решите, что «пытка едой» закончена и теперь остается выпить чашечку зеленого чая и — на покой.

Но не тут-то было: на этом кулинарное «издевательство по-пекински» не заканчивается, и официанты приносят ароматный утиный суп, от которого нет ни сил, ни смысла отказываться. Эта утиная китайская диета, кстати, не самым удачным образом копируется в очень многих китайских ресторанах по всему свету. Но, пожалуй, только в Сингапуре блюда эти готовятся с настоящей «пекинской душой» и с соблюдением китайских кулинарных правил.

Для сычуаньской же кухни в ее сингапурском исполнении существует только один девиз — острее, острее и еще острее.

Могу подтвердить, что никакие мексиканские чили, ямайские пасты-джерки или индонезийские «вкусовые порошки» не идут ни в какое сравнение с острейшими сычуаньскими лакомствами.

В сычуаньской кухне только вариантов приготовления утки можно насчитать более 40. Плюс еще десятки необычных супов и соусов, креветки (обязательно замаринованные в острейшем красном перце) и, наконец, чудо — лобстер под мандариновым соусом и майонезом при участии все тех же красных, обжигающих приправ.

Особый колорит сингапурской кухне придают блюда родом с юга Китая — кантонской и фуцзяньской кухни. Древняя китайская поговорка гласит: «Жить надо в Сучоу (оттуда родом самые красивые женщины, люди там гордятся своими изящными манерами), умирать — в Ханчжоу (там делают самые прочные во всем Китае тиковые гробы), а есть — только в Гуанчжоу (Кантоне)».

Кантонская кухня на самом деле славится (блюда именно этой кухни считают во многих странах традиционно китайскими) своими легкими соусами и необычными комбинациями ингредиентов. А также разнообразием вариантов тех же мясных или рыбных кушаний, в которых тонко перемешаны тайские, малайские и японские мотивы.

Сами сингапурцы шутят, что выходцы из Кантона едят (и соответственно — готовят на кухне) все, что имеет четыре ноги (кроме мебели), и все, что летает (кроме бумажных змеев). В меню ресторанов кантонской кухни могут быть включены, к примеру, медвежья лапа, ослиный хвост, птичье гнездо, рыбьи плавники, куриные внутренности, и даже особый деликатес — мозги молодой обезьяны, которые, как считается, весьма положительно влияют на мужскую потенцию.

А еще кантонские китайцы, проживающие в Сингапуре, готовят прекрасные блюда из поросячьих ножек и змеиные супчики. Они славятся тонким, только истинному гурману понятным вкусом, и в то же время великолепно разбавляют тяжелые и обильные блюда из мяса и рыбы. Ну и, конечно же, нельзя забывать о главной составляющей кантонской кухни — рисе и тысяче способов его приготовления для самых разнообразных блюд.

Есть в Сингапуре еще множество ресторанов китайской кухни, которые можно отнести к «кулинарным меньшинствам». Это места, где есть возможность попробовать блюда кухни народности хакка, в которой преобладает курица, приготовленная самыми невероятными способами; кухни хоккиен (с преобладанием морепродуктов и супов из них), теочу (из всей китайской пищи в Сингапуре эта — самая «мягкая» и неострая, подходящая фактически для любого желудка), а также тайваньская, хайнаньская и другие островные и континентальные варианты китайской кулинарии.

Если же китайская кухня покажется гостю Сингапура слишком уж навязчивой, то советую кухню малайскую. При этом распробовать ее по-настоящему можно, по моему личному опыту, именно в Сингапуре, а вовсе не в Малайзии и Индонезии. Дело в том, что в этих странах национальная кухня скорее традиционно-повседневная. И поэтому все экзотические, яркие элементы в ней несколько сглажены.

Так вот, сингапурская малайская кухня — это прежде всего ренданг — острое мясное блюдо, к которому подается рис с добавлением корицы, кардамона, карри и острой приправы самбал. Это чисто малайский острый гарнир, который добавляется к любым блюдам, в том числе китайским.

Малайскую пищу в Сингапуре традиционно едят руками (сами малайцы считают, что так гигиеничнее, ведь неизвестно, кто до вас ел вилкой или ложкой). Учтите также, что свинина в блюдах малайской кухни отсутствует напрочь, а сами блюда всегда либо поливаются соком лимонной травы, либо посыпаются имбирем и чесночной приправой.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика