Сингулярность

Я, покачиваясь от головокружения, с силой вырвал из стены кондиционер и начал долбить им стену. В этот момент из лестничного проема появились первые мародеры. Бешеные, затуманенные глаза, обрезки труб с ухватистыми рукоятками из изоленты, бейсбольные биты и даже настоящие металлические дубинки с шипами. Я вложил всю силу в удар о стену, кондиционер, уже расплющенный с одного бока, рассыпался. Довольная усмешка вышла трудной и кривой, но придала, видимо, правильный вид. Мародеры промчались мимо, один даже ударил зубастой болванкой по стене. К выщерблинам от кондиционера добавились длинные борозды, штукатурка посыпалась, в стене заискрил провод. Злобная толпа вихрем пронеслась по коридору, двери палат с жалобным хрустом рассыпались, грохотало и сотрясалось все вокруг.

Рука об руку мы выбежали на лестницу. Здесь шума еще больше. Крики, радостная ругань, и отовсюду звук разбивающейся техники и стекол. Напомнил, что надо выглядеть свирепо, если хотим выжить, но страх – единственное, на что Катя сейчас способна. Тогда я мысленно передал ей, чтобы она долбила ножкой стула по лестнице, по стенам, по всему, что видит. Сдержал, скрипнув зубами, волну ее неуверенности, недовольства и недоумения. Она начала постукивать ножкой стула по перилам лестницы. Я поморщился, такое тюканье выдаст нас с головой. И разом ее страх с новыми силами затряс обоих, она застыла, подрагивая нижней губой, по щекам хлынули слезы.

Черт! Надо разозлиться! Начал быстро вспоминать былые обиды, унижения, да такие, чтоб хотелось головы обидчикам поотрывать. Ситуация и желание неожиданно быстро привели меня в нужное состояние. Страх ушел на задний план, в сознании резкими багровыми вспышками засияло: «Они предали, подставили, бросили – УНИЧТОЖИТЬ». Ломать! Крушить!

Ворвался на следующий этаж, саданул в дверь лифта кулаками раз-другой! Пробил слой пластика, разбил костяшки. Боль раззадорила, заставила страх забиться в дальний уголок мозга. Представляя, как расправляюсь с обидчиками, реальными и тут же придуманными, одновременно тянул за руку жену вниз. Все-таки хорошая фантазия у меня, оказывается. На первый этаж выскочил рассвирепевший, первый же попавшийся мародер отшатнулся, выпучив глаза. Я взревел, вскинул окровавленные кулаки. Огромный мускулистый громила за ним радостно ответил – явно полагая, что я забил голыми руками штук десять ненавистных врачей или даже нелюдей. Катя тоже стиснула кулачки, решительно устремляясь за мной.

Снаружи нас встретила ликующая толпа. С ходу пнул какой-то прибор с торчащими щупальцами проводов – он подлетел, врезался кому-то в живот. Бедняга со стоном согнулся, зато остальные заорали еще громче.

Нагло толкаясь, прошел толпу, как катер камыш, Катюша ловкой змейкой прошмыгнула за мной. За поворотом словно открылся другой мир – за спиной смерть и разрушение, а впереди ровные улочки и бегущий транспорт. Все как обычно, словно в двух шагах и не происходит ничего особенного. Легко поймали такси, на заднем сиденье я обнял жену.

Дома закрыли дверь на все замки. Опустили жалюзи, отключили камеры – отгородились от мира по максимуму. Реабилитацию нужно закончить.

Прошел почти месяц. Вечер. Звонок в дверь.

– Я пойду открою! – крикнул я, отрываясь от компа.

– Ба-а, Женек, как отдохнул? А похорошел-то как!!! – сказал с порога Витя, друг детства. Следом шагнула его жена.

– Проходите, раздевайтесь.

– И вправду лучше стал выглядеть. А то все работа да работа. Потом еще тренажерный зал себе придумал, вообще сил не оставалось, совсем бледный был, зато теперь любо-дорого посмотреть, – сказала гостья, подавая шубу.

– Да, проходите, не стойте в дверях, – буркнул я и ушел к компьютеру – надо закрыть все документы. Хоть и не секретные, но и чужого глаза не терпящие.

«Мы их приглашали?» – спросил я мысленно.

«Да, на прошлой неделе скинула сообщение, мы же из отпуска приехали, надо отчитаться, иначе подозрения будут», – мысленно ответила Катя из кухни.

«Ну, хорошо, ты пока их займи чем-нибудь, а я сейчас в инете посмотрю, где мы отдыхали».

«Хорошо!» – ласково ответила Катя и представила наш поцелуй – с каждым днем он становился все больше похож на настоящий.

– Гости, проходите на кухню! – крикнула Катя. – Минут через десять этот трудоголик к нам присоединится.

Кухонный стол заставлен шедеврами кулинарной мысли Кати, исполненными в соавторстве с кухонным комбайном. Пустая тарелка у жены (никогда без меня не начинает) и уже изрядно опустевшие тарелки гостей.

Виктор продает недвижимость, неплохо преуспел к своим сорока годам. Круглые щеки, густые, пшеничного цвета усы, приятная улыбка, здоровые зубы – над ним просто висит аура хорошего, правильного человека. Да в его работе иначе нельзя. Его жену язык не поворачивался назвать иначе, чем Елена Геннадьевна. Рослая, упитанная, благородная дама. С холеной гладкой кожей, сложнейшей прической. Шикарная одежда меркнет от многочисленных сверкающих украшений. Была у нас когда-то люстра с хрустальными висюльками, и та не смогла бы конкурировать с таким блеском.