— О! Происходит масса интересных вещей, — доктор Гилман с видом знающего человека покивал головой. — На низких энергиях протоны расщепляются на элементарные частицы, и чем выше энергия, тем необычней эти частицы. Так они открыли «частицу бога» — бозон Хиггса. Она придает массу всем остальным частицам. Без нее материя не могла бы существовать. А на высоких энергиях… По существующим теориям, энергия в 15 ТэВ приближается к энергии Большого взрыва, давшего рождение нашей Вселенной. При такой энергии можно проникнуть в самые основы мироздания. Мы даже в своих буйных фантазиях не можем себе представить, какие открытия нас там ждут.
— Это вы точно подметили, доктор, — глава МНБ положил перед ученым распечатку на нескольких листах бумаги с эмблемой МНБ. — Здесь анализ событий последней недели, изучите после нашего разговора. Но о чем там идет речь, в двух словах сейчас расскажет Джейн.
— Неделю назад по всему миру прокатилась волна сейсмической активности и произошло смещение полюсов, — начала помощник президента по науке. — На Солнце произошла вспышка высшей категории, и в сторону Земли был выброшен мощный поток заряженных частиц. Если бы наша планета не сместилась по орбите, этот поток ее бы накрыл и вывел из строя значительную часть незащищенной энергосети и электроприборов. Негативные последствия этого были бы колоссальны. Далее…
— Черт возьми! — взволнованно всплеснул руками ученый. — Значит, им все-таки удалось!
— Удалось что? — нахмурившись, спросил Бэйтс.
— Гравитационная аномалия — это, скорее всего, результат возникновения квантовой черной дыры.
— Это как в космосе? — Хайден с озабоченным видом достала из сумки планшет. — Продолжайте. С этого момента наш разговор будет записываться.
— Ну… Чем-то они действительно похожи. Космические черные дыры возникают в конце жизненного цикла массивных звезд. Этот механизм нам более-менее понятен, в отличие от процессов, которые в них протекают. Механизм возникновения квантовой черной дыры нам неизвестен вообще. На эту тему существует пяток противоречащих друг другу теорий, но общепринятым мнением является то, что мы о них ничего не знаем и даже приблизительно не можем предположить их свойства.
— Так просто? — удивился глава МНБ.
— Да, — Гилман пожал плечами. — Мы полагаем, что у КЧД есть черты, схожие с обычными черными дырами: сверхгравитация, способность искажать пространство и время, сингулярность… Но для того чтобы хоть как-то объяснить возникновение и поведение квантовой черной дыры, нам надо ее: во-первых, получить, во-вторых, исследовать, в третьих, выстроить более-менее правдоподобную теорию. Насколько я знаю, пока никому ничего из этого списка сделать не удавалось, потому что тут мы говорим о совершенно новой, неизвестной нам области квантовой физики, о квантовой гравитации.
— А БАК? А гравитационная аномалия в районе Женевы? Ведь она может быть только результатом работы коллайдера, — задала вопрос помощник президента. — Послушайте. Нас не интересуют теории. Мы видим, что в результате работы коллайдера происходят непонятные нам процессы не только на планете, но и в Солнечной системе. Эти процессы опасные и деструктивные. Они могут напрямую угрожать национальной безопасности США.
— Национальной безопасности США? — кисло улыбнулся ученый. — Боюсь, вы недооцениваете то, что может произойти. По одной из теорий, квантовая черная дыра может уничтожить не только США или нашу планету целиком, но и всю Солнечную систему.
— Хорошо, — поднял руку Бэйтс, чтобы привлечь внимание. — Давайте перестанем ходить кругами. Доктор Гилман, сейчас я вам буду задавать прямые вопросы, а вы на них постарайтесь понятным языком отвечать… События последних дней являются следствием краткосрочного проявления в районе Большого адронного коллайдера гравитационной аномалии. Может ли эта аномалия быть связана с возникновением квантовой черной дыры?
— Это вполне возможно. И, скорее всего, является наиболее логичным объяснением, — согласно кивнул ученый.