Сингулярность (СИ)

— Зато нас никто не увидит, если только сверху не посмотрит, — подметила Элли. — Как думаешь, Син уже прилетел на то место?

— Не знаю, правда не знаю.

Винтер достал оба кристалла, положив их в левую и правую руку соответственно. На обоих оказались трещины после падения, разница только в том, что на черном они так и остались, не изменяясь в виде, а белый, который они только что подобрали, пытается самостоятельно залатать их. Будто он живой, или что-то в этом духе.

— Дай-ка мне черный… — протянув руку, сказала Элли. Винтер послушно положил черный кристалл ей в руку.

Хрумс. Сжав руку в кулак со всей дури, Элли буквально уничтожила кристалл, превратив его в щепотку чего-то, что отдаленно напоминало покрошенное стекло.

— Пустышка. — Выдохнув, прокомментировала она.

— Пустышка-пустышкой, но это все равно было очень опасно…

Они оба перевели взгляд на виновника торжества — белый кристалл.

— Стоит сделать с ним то же самое — и ничего не останется… — шепотом проговорила Элли. — Совсем ничего.

— Не факт, что так произойдет, просто… — неуверенно начал Винтер.

— Просто есть такая вероятность, да? — вновь улыбнувшись, поправила его она.

Винтер взял кристалл в обе ладони, как бы подавая его Элли, а она, в свою очередь, положила свои руки поверх, накрывая кристалл.

— Мы ведь нарушим причинно-следственные связи, не так ли? — нервно говорила Элли, смотря на свечение, что сочится из-под покрова в виде их рук. — Из-за этого будущее, где мы встретимся, станет невозможным.

— Но это уже произошло! Как так может оказаться так, что мы никогда не встретимся? Как может оказаться, что мы никогда не будем жить вовсе?!

— Не отговаривайся. — Твердо, но с ноткой разочарования сказала она. — Ты прекрасно знаешь, как.

У Винтера есть множество теорий о том, как работает путешествие во времени, но ни в одной из них он не уверен по сей день. Такова жестокая правда.

— Я ведь так часто это делал!.. Почему именно сейчас я потерял уверенность?

— Ты никогда не был уверен… и это нормально. В таком попросту нельзя быть уверенным. К тому же, ты никогда не принимал настолько важных решений.

— Это так отвратительно, Элли! Ты не представляешь, как меня бесит то, что я не могу найти этому точное объяснение!

— Ну, это одна из тех вещей, которую пока не попробуешь — не узнаешь.

— Ты и сама знаешь, какова цена этого «попробуешь».

Элли знает эту цену так, как никто другой.

— Во всяком случае, оставь заумные объяснения для таких же заумных неудачников. Я примерно понимаю, в какую игру мы ввязались, и этого достаточно.

Винтер легонько сжал кристалл, не повреждая его.

— Чувствую себя жалким. Таким жалким, как никогда раньше…

— Ты самый умный и самый сильный, не смей называть себя жалким.

— Самый умный и самый сильный не может уничтожить кристалл, чтобы все это наконец-таки закончилось. Да, это даже жалости вызывать не может.

— Не ной, рыцарь, — Элли забрала кристалл к себе в руку. — В конце концов это я виновата, что ты так сильно сомневаешься. — Если бы не Элли, Винтер давно бы уже принял решение. — Ты любишь меня, и твои сомнения — лучшие тому доказательства.

— Я не хочу, чтобы это закончилось вот так!.. Не хочу потерять тебя…

На глазах Винтера навернулись слезы.

— Тебе и не придется, ведь я буду с тобой до самого конца.

То же самое произошло и с Элли, из-за чего ее улыбка искривилась на момент.

— И даже после конца я буду с тобой… что бы ни случилось.

Победив всех врагов, которых только можно было победить, Винтер встретил самого сильного, последнего противника, вставшего у него на пути — самого себя. Свои чувства, если быть точнее. Могучий Путешественник во Времени, король Севера — Винтер, оказался бессилен перед ними.

— Мы все еще можем повернуть назад. Мы можем выкинуть эту штуку, прожить жизнь как нормальные люди, забыв обо всем этом ужасе!

— Это не для нас, — Элли подняла руку с кристаллом вверх. — Не думай о таком, иначе будет слишком больно.

— Мне уже чертовский больно!

— Мне тоже! — сорвавшись на крик, говорила она. — Но кто, если не мы?! — В ее глазах запылал огонь, подобный тому, что загорается у нее во время битвы. — Никто, кроме нас, Винтер! Никто! И прекрати уже распускать сопли, ты король или кто, а?! Так, шут придворный! Неудачник!

— Думаешь, если разжечь ненависть, мне станет легче все закончить?! Думаешь, мне станет проще отказаться от тебя?!..

— Да! Иногда ненависть очень помогает! — стиснув зубы от обиды, говорила Элли. — Но я прекрасно знаю, что это на тебе не сработает… а потому… потому сделаю все сама!

Элли сделала несколько шагов назад и сжала кристалл, но сомнения не давали ей сделать это в полную силу. Несмотря на все ее мотивационные слова, в этой ситуации она была ничуть не лучше Винтера, если не хуже. Ведь Винтер… единственный, или даже единственное, что осталось от всей ее жизни. Если он исчезнет, если исчезнет она — все будет кончено. И ей будет уже все равно, выжил ли весь мир, или же он пал перед ликом неминуемой гибели.