Сингулярность (СИ)

Дело в том, что до того раза я, можно сказать, перемещал свое сознание в прошлое, ведь у меня не было нужно вмешиваться как отдельное лицо, потому что на тот момент я уже существовал и у меня было свое тело. Но в один момент мне, видимо, ударила в голову идея о том, что неплохо было бы проверить реальность так называемого «временного парадокса».

Применив заклинания, я не заметил разницы. То есть, для меня это выглядело так, будто я ошибся в заклинании и ничего не изменилось. Смирившись с собственной ошибкой и невозможность перемещения в прошлое таким образом, я продолжил жить как ни в чем не бывало. Но на самом деле… все оказалось иначе.

Появился другой Винтер, для которого заклинание сработало. И какого же было его удивление, когда он переместился в будущее и увидел еще одного Винтера, для которого, в свою очередь, заклинание не сработало. Так и появился мой «ужасный и неповторимый» двойник, с течением времени превратившийся в мою противоположность. Мы доставили друг другу уйму проблем, едва ли не развязав межвременную войну между нами двумя, породив целую цепочку событий, длиною уж точно больше, чем в одну жизнь. Но были о особо яркие воспоминания, запомнившееся сильнее остальных.

И это одно из таких.

Элли знала, что я мог сойти с ума. Она знала, что со мной происходит и чем все это кончится. Нет и не было никого на свете, кто знал бы меня лучше, чем она. Именно поэтому двойник не мог просто взять, остановить время и прикончить ее. Невольно заинтересовавшись временем и пространством, Элли поняла, как именно работает моя магия и что она может сотворить. Каждый маг творит магию по-разному, это правда, но он… мой двойник. Он такой же, как я. А раз моя магия перестала быть эффективной в сторону Элли, значит, и его тоже.

Это произошло на заре войны королевства Элли, Фростлайта, с соседним королевством, и в последствии этой войны Фростлайт был обречен потерпеть неизбежное поражение. Последней миссией Элли для своего отца стал захват королевской короны, остававшейся в тронном зале павшего замка. Прежде чем она дошла до короны, а в следствии и до двойника, поджидающего ее, ей пришлось пробиться через множество отрядов вражеской армии. Я полностью уверен в том, что она намного сильнее меня, это правда, к тому же, у нее при себе было ее бессмертие, дающее ей невероятное преимущество, но сражение с целой частью армии врага — это то еще удовольствие, выматывающее напрочь.

Я не знаю подробностей, потому что меня долгое время не было в зале. Прежде чем мне удалось узнать, где находится Элли, прошло достаточно времени, чтобы двойник успел измотать ее от и до. Под конец схватки из арсенала у нее остался только проклятый фамильный меч, держащийся на честном слове. Хрупкий, тупой и старый меч не мог долго держаться, и в конце концов он оказался поврежден. Элли не умерла, но ее способность к бессмертию перестала работать стабильно, нарушая ко всему прочему ее самочувствие. Если бы я не подоспел — ей пришел бы конец, так или иначе.

Но именно мое появление окончательно выбило ее из колеи. Элли могла смириться с фактом, что я сошел с ума и меня нужно остановить, но к появлению сразу двух Винтеров она не была готова. Я рассказывал ей о своем двойнике, но она до конца не хотела верить, что ей когда-то придется с ним столкнуться. Схлестнувшись в схватке с двойником, я узнал секрет бессмертия и понял принцип его работы, что позволило мне переделать заклинание.

Второму Винтеру пришлось отступить, я вынудил его. Но именно этим я и загнал нас в ловушку, потому что мы находились в разрушенном тронном зале, выход из которого был один — основной, наружу, который и был занят.

Он открыл огромные врата в другое измерение, из которого хлынул огонь. В тронном зале негде было укрываться, и как следствие, мы оказались в отвратительном положении, не имея возможности даже ответить. Все, что я мог сделать — это телепортироваться в другое место, но без Элли я уйти не мог просто из принципа. Да и времени размышлять у меня не было.

Огонь успел достать меня, но в то же мгновение подскочила Элли и использовала себя как живой щит. Это был самый яркий момент, который отпечатался в моей памяти навсегда. Я замер на месте, прикрывшись руками, и когда понял, что происходит… мне стало даже больнее, чем от огня. На моих глазах языки пламени сжигали ее белоснежные волосы, а доспех накалялся сильнее и сильнее, обжигая кожу под собой. Ужасающий вид.

— А я знала, что ты не мог так просто сойти с ума! — она широко улыбнулась сквозь боль. — Ты не такой слабый!

— Что ты… что ты делаешь?.. Остановись… тебе ведь…

Больно. У нее высокий болевой порог. Но никто не устоит перед болью ожогов.

— Да ладно тебе, Винтер, я ведь не могу умереть! Мне не страшно… а вот ты можешь, и это будет очень печально. Но пока мое сердце бьется… да даже если оно не будет биться… я не позволю тебе умереть, честно.