Сингулярность (СИ)

— Мы побеждены, это правда, король… но мы не сломлены.

Винтер вытащил клинок Зимы и зажег его, подобно Элли, только в этот раз он не стал превращать его в гигантскую прямоугольную дубину. Видимо, решил оставить тот трюк на самое сладкое, если такое вообще появится.

— Готова к последнему бою, королева? Готова победить тех, кто всем сердцем желает пролить твою королевскую кровь?

— Ненависть порождает ненависть, насилие порождает насилие…

— … и жестокость порождает жестокость… — продолжил за нее Винтер. — Но что поделать, если оно доставляет мне удовольствие?

— Солидарна с тобой, — Элли сжала меч в двуручном хвате. — Я собираюсь от души повеселиться перед тем, как меня прикончит это недоразумение в небе.

— А меня с собой возьмешь? — Винтер злодейски ухмыльнулся.

Элли точно так же ухмыльнулась ему в ответ.

— Свои последние мгновение я хочу провести с тобой, и ни с кем более. — Сказал Винтер, не отводя взгляда от приближающейся толпы.

— Понятно-понятно… — говоря это, Элли постаралась сделать максимально мягкий и кокетливый голос, какой она только могла сделать. — Звучит романтично.

Они встали спиной к спине и синхронно вздохнули. Разъяренный люд и солдаты уже были примерно в пятидесяти метрах от них. Луна, черная дыра и солнце выстроились в ряд, всем своим видом намекая, что конец, так или иначе, пришел. И это конец без счастливого конца — они проиграли миру.

Но это не помешает их триумфу над этим самым миром.

— И да прольется же кровь! — воскликнули они в один голос.

* * *

Никого не волновало, как долго продолжалась битва. Один, два, три дня, может целую неделю — всем было все равно. Людям уже некуда было возвращаться, ибо разломы во времени и пространстве забрали у них все, что было им было дорого. А что до Винтера и Элли… у них просто не было пути назад. Им тоже некуда было возвращаться. У них нет дома, в который они могут вернуться, больше нет друзей, которые будут рады их видеть, нет семей, которые примут их даже в том случае, если они станут причиной чего-то ужасного. У них нет ничего. Никого и ничего, кроме друг друга. Они сами себе семья и дом.

Хоть и до снежного сезона было достаточно далеко, за время битвы успел выпасть снег, и даже более того — он успел полностью заполонить поле. Это была не метель, а самый обычный легкий снежок, что хорошо говорит о том, сколько времени прошло с самого начала этой несчастной битвы с армией на двоих.

Доспехи Винтера и Элли оказались целиком и полностью сломаны, как и все остальное снаряжение. Даже запасной меч Элли валялся где-то там, в поле, сломанный на две части. Остались только два меча, которые просто не имели права их подвести — клинок Зимы и магическая рукоятка, хранящая в себе тысячи душ.

При получении смертельного ранения срабатывает заклинание бессмертия, в котором используется магия времен. А как известно, использование магии времен с каждым разом увеличивает активность черной дыры. То есть с каждым смертельным ранением черная дыра подбиралась все ближе и ближе, и никто, кроме Винтера и Элли не обращал на это внимание. А стоило бы.

Тоже самое случалось и раньше. Когда мир сильно страдал от бесконечной битвы между Винтером и его двойником, в которой не обходилось без активного использования магии времен сугубо ради того, чтобы навредить друг другу, активность черной дыры повышалась до такой степени, что в итоге приводила к гибели целых цивилизаций, откатывая прогресс на несколько веков назад. Разница в том, что в этот раз все намного серьезнее — это конец, финал, в котором черная дыра явилась сама, чтобы полностью поглотить мир, а не по частям, в виде разломов, как это случилось ранее.

Винтер потратил большую часть своей жизни как раз на поиски решения проблемы с разломами и предотвращении появления Конца Времен, но он никак не мог ожидать того, что он сам и является причиной. В каком-то смысле, это сломало его. Но даже зная это, он не переставал идти вперед, и это привело его сюда.

Возвращаться в прошлое бесполезно и бессмысленно. Даже если он и вернется, черная дыра все равно рано или поздно появится. Он не знает, что именно притягивает ее, а потому любые попытки сопротивления лишены смысла. Да и ему уже не хочется спасать мир, который в один момент повернулся к нему спиной, а после и вовсе зажал на одиноком поле с Элли, желая их прикончить.

Лучше дать миру погибнуть сразу, нежели растягивать его гибель на долгие, мучительные века. Винтер не видел смысла в том, чтобы спасать то, что в итоге все равно рано или поздно погибнет. Но где-то в глубине души он все же знал, что мир не делится на черное и белое, а значит где-то есть третий путь, в котором все еще можно избежать беды. Это вызывает в нем глубочайший диссонанс.