Синяя бабочка плетельщика судеб

— Остались сущие мелочи: не разводить костров, не передвигаться по ночам, не блевать на кусты… ПОД кусты, кстати, можно. Удобрение и всё такое… Магические зелья и остатки еды тоже, желательно, не выбрасывать. Шуметь, травить анекдоты, громко ржать и петь песни — нежелательно, хотя и можно в светлое время суток. Ах да… Если вы всё-таки нарушили какое-то правило и за вами пришёл Страж…

Он замолчал, торжественно-мрачно оглядев всех по очереди, а затем продолжил:

— … то лучше извинитесь, покайтесь и попытайтесь исправить положение. Ни в коем случае не доставайте оружие и не сопротивляйтесь, потому что любой, даже самый маленький Страж раскатает вас по всему Лесу и не поморщится. Если вы не сильф и не воин тени, то не пытайтесь сбежать — все жители Пустошей общаются между собой, и та сосенка, за которой вы спрячетесь, тоже будет на вас охотиться. Всем остальным, если они хотят жить, запрещёно помогать нарушителю, иначе кара обрушиться и на вас.

— А ты что лыбишься? — неожиданно вызверился Симарх на Эрни, губы которого после упоминания сильфов изогнулись в невольной улыбке. Сельдю-то, наверняка, все эти опасности на один зуб. Особенно учитывая личное знакомство с императором. Но мечник, с самого начала невзлюбивший паренька, явно принял усмешку на свой счет. Эрни невольно сжался, ожидая оплеухи… но тут руку мечника перехватили жесткие пальцы сильфа.

— И лучше начинать прямо сейчас, — сообщил учитель спокойно, — чтобы потом не было досадных недоразумений.

Костяшки пальцев сильфа побелели, а Симарх поморщился.

— Вот ещё, каких-то деревьев бояться… — вполголоса буркнул Мартин, третий мечник.

— А надо бы! — резко воскликнул Сельдь. — Этим деревьям по сотни лет, у каждого из них на счету сотни погубленных жизней. Каждое из них умнее всех нас вместе взятых, и пройти мимо них мы сможем только если не будем привлекать к себе лишнего внимания. Это понятно?

— Но как же гордость… — вякнула аристократка.

— Засуньте её в … — от души посоветовал сильф. — В Лесу вы будете гостьей, так ведите себя соответственно. Представьте, что к вам в дом пришёл наглый, хамоватый парень из соседней деревни, сожрал всю еду, выгнал вас из постели и нагадил там? Что бы вы хотели с ним сделать? А представьте, что будет с вами, если этим гостем окажетесь вы, а у хозяина будет возможность свершить месть… То-то же.

Эрни мысленно повторил про себя озвученные сильфом правила. В принципе, ничего сложного, в лаборатории Йона правила не сильно отличались. Если мастер зол — прикинься ветошью, и, может быть, отделаешься легким испугом.

Помолчали.

— А теперь одевайтесь и как можно теплее, — скомандовал Сельдь.

— В смысле? — не понял Аргарх.

— В прямом. В Пустошах сейчас зима, со всеми, здесь забытыми, прелестями вроде снега. Чувствуйте, что стало холоднее? Во-о-от, это из-за близости Леса, в котором стоит такой дубак, что дождь замерзает в полёте, не долетая до земли превращается в крохотные льдинки.

Похолодало? Эрни нахмурился. Похоже, отравленный волчьим зельем организм продолжал преподносить сюрпризы. По крайней мере, никакого похолодания полуволк не заметил, даже, наоборот, хотелось куртку снять, чтобы остыть немного. Парень окинул взглядом остальных членов отряда. Ну, Сельдь не показатель, он и в теплых местах прячется в свои лохмотья по самые уши. Но Фани зябко передергивала плечами и дула на замёршие пальцы, а наемникам, судя по скорости, с которой доставались из мешков теплые вещи, тоже было отнюдь не жарко.

— Учитель, — тихонько, чтобы услышал только сильф, позвал Эрни. — А не будет слишком подозрительным, если я не оденусь? А то и так жарко…

— Будет, и очень, — покачал он головой. — Учитывая, что эти придурки в первые же минуты с непривычки отморозят всё, что только можно. Это значит, что они будут очень злы и, соответственно, будут искать на ком отыграться. Не стоит подставляться под мишень так уж явно. А что, действительно жарко? — сильф бесцеремонно запустил руку в воротник куртки. — Ух ты! Это может быть полезным. На вот, надень. Портной сэкономил на шерсти и эта вещь не такая тёплая, какой выглядит.