Синяя Чайка

– Это халатность, понимаешь? Халатность, за которую мы могли поплатиться. Надо провести инструктаж с командой, надо объяснить, что каждый из них, являясь членом команды, несёт ответственность за корабль и за всё, что на нём происходит. Нельзя только тупо исполнять указания, не задумываясь о судьбе судна и тех кто на нём находится, взваливая всю ответственность на капитана и офицеров. Тогда, и только тогда, когда мы станем не просто командой корабля, а действительно одной семьёй, где каждый заботится о каждом, только тогда, запомни Френсис, мы будем непобедимы!

Мы спустились с мостика на палубу, я вытащил у него из-за пояса подзорную трубу, боцман кивнул, как бы разрешая, и усевшись на анкерок40*, начал набивать свою трубку табаком. Я же с интересом стал осматривать горизонт, медленно поворачиваясь в сторону курса.

В памяти всплывало определение «Либерталии», данной в «Википедии», известной всем, кто хоть раз пользовался компьютером и интернетом, самой полной сетевой энциклопедии. «… Государство, основанное пиратами на севере Мадагаскара,…какое то время крепло и процветало… Пётр I снаряжал экспедицию для подписания договора,… экспедиция пропала… восстание местных племён аборигенов положило конец процветающей республике…»

– М-да, как то, так… – пробормотал я вслух.

Чуть левее бушприта я увидел парус, и в тот же миг донёсся крик «марсового»: «Корабль! Прямо по курсу!».

«Надо же, прямо Зоркий Сокол какой то, надо будет потом как ни будь отметить его» – подумал я.

– Разрешите, сэр? – Френсис протянул руку.

– Конечно – я отдал подзорную трубу. Он поднял её к правому глазу и несколько минут изучал горизонт.

– Корвет41*! Идёт навстречу, ни флага, ни вымпела, скорее всего они уже заметили нас, играем тревогу, капитан?– боцман повернулся ко мне.

– Да! Свистать всех наверх! – я развернулся и вбежал на мостик.

– Тревога! К бою! Свистать всех наверх! – Френсис, по-военному чётко, отдал команду и засвистел в свисток:

– Открыть порты по левому борту! Заряжай! Открыть порты по правому борту! Заряжай! и тут же рулевому:

– Курс не менять!

Корабли быстро сближались. Когда до корабля, идущего нам на встречу, оставалось не более двух миль, и стали, более отчётливее, видны его очертания, опять подал голос «марсовый»:

– «Красотка»! Мистер Френсис, капитан, это «Красотка»!

Я вопросительно взглянул на Френсиса.

– Это, «Красотка», сторожевик и таможенник из Порт-Ройяла» – объяснил он : – Придётся останавливаться.

И словно в подтверждение его слов донёсся далёкий звук выстрела.

В полусотне футов от нас возник небольшой фонтанчик.

– Требуют остановки! – прокомментировал боцман.

– Убрать паруса – сказал я.

– Трави шкоты! Выбрать гитовы42*! Рулевой, право на борт! – тут же перевёл на морской язык мою «нубскую» команду Френсис,

– Канониру, с левого борта, цель – «Красотка», запальные свечи не тушить! Всем приготовиться!

– На всякий случай – пробормотал он, видимо вспоминая о моей нотации.

Двигаясь по инерции, наш корабль медленно останавливался, плавно переходя в дрейф. Рулевой удерживал судно так, чтобы приближающийся корвет был чётко по левому борту, помня о зажжённых фитилях. Впрочем, не подходя к нам слишком близко, примерно в двух кабельтовых43*, корвет также лёг в дрейф, развернувшись параллельным курсом, и с его правого борта стали спускать шлюпку. Я стоял на мостике и в трубу Френсиса наблюдал за происходящим. В спущенную шлюпку спустились шесть матросов, которые сели на вёсла, затем ещё три человека, причём один из них, судя по одежде, явно был офицером, остановившего нас корабля.

Френсис на палубе встречал гостей. Матросы, сидевшие на вёслах, так и остались в шлюпке, к нам на борт поднялись трое. Френсис и прибывший офицер пожали друг другу руки и обнялись, из чего я сделал вывод, что они старые знакомые. Поговорив пару минут, они повернулись ко мне, и Френсис сделал приглашающий жест рукой. Офицер поднялся на мостик, два матроса, прибывшие с ним, вооружённые ружьями, не отставали от него ни на шаг. Следом поднялся наш боцман и встал за спиной матросов.