Синяя и белая полоса его жизни (СИ)

Здесь всегда светло – люди, которым повезло меньше, чем Роше, живущим на улице, необходим костер, чтобы греться. Из-за этого уже не раз случались пожары, но для нищего района это нормально. Соседи, живущие в более богатых частях Вызимы были бы и вовсе рады отделить эту площадь перед борделем глухой, непроходимой стеной, что бы ни одна зараза не смела показаться в приличном обществе. А пока им приходиться мириться и с запахом, и с трупами по утрам и с пожарами каждую неделю. Вообще, по ночам здесь полагалось раз в час прохаживать стражникам, но служители порядка не обладали сколько-нибудь серьезной манией к самоубийствами. Поэтому заглядывали сюда лишь те из них, кто имел договор с хозяевами этих мест и то, пока солнце еще не село или уже встало. Прийти сюда ночью отрядом по три человека - а государство не выделяло денег на то, чтобы увеличивать численность патрулей – означало верную и скорую смерть. Бандиты, разбойники не желали проникновений на свою территорию.

У Борделя уже собралась компания нетрезвых личностей, которая теперь шарила глазами по округе в поисках приключений. Вернон, шагавший домой, привычным движением нашарил в кармане кастет – он недавно с боем отобрал его у одного из грабителей, который искренне считал, что у парня в лохмотьях, есть какие-то деньги. Эта ошибка стала для него роковой – Роше еще был обладателем легкого ножа-бабочки, который забыл один из клиентов матери.

Пробираясь по улице в полутьме, Вернон надеялся добраться домой пораньше – сегодня он украл с торговой площади куриную тушку, которую мать обещала приготовить к его возвращению. Целая тушка для них вдвоем была почти как праздничный пир, и плевать, что завтра опять, может быть, будет нечего есть. Сегодня он уснет сытым и это уже хорошо. Вспомнив о теплом ужине, Роше взбодрился и решил сократить путь через пару переулков, совсем уж не освещенных. Но парень знал эти места наизусть и даже если он однажды ослепнет, то все равно не потеряется в этом убогом месте – по запаху сможет найти бордель и таверну, а оттуда до дома рукой подать.

Однако, не стоит расслабляться, и парень об этом прекрасно знает. Несмотря на то, что эта дыра является тем местом, где он родился и вырос, но ей не доверял, как и любой из местных. Пусть его и знает тут каждая собака, когда кому-то хочется почесать кулаками чье-то лицо, он ищет жертву именно в переулках, где нет лишних свидетелей. Роше надел кастет и осторожно прошел вперед, прислушиваясь к каждому звуку. Вот, кто-то уже готовит ужин – запах из окна идет приотвратный, вызывая рвотный спазм. Где-то сбоку послышались крики и глухой удар. Кто-то ссорится и бьет свою жену, парень слышит ее стоны и причитания. Домашнее насилие тут не в диковинку, и Вернон точно знает, что никогда бы так не поступил с любимой женщиной. Чуть поодаль он услышал, как сзади, у борделя тоже развернулась драма – кто-то что-то не поделил и теперь там началась настоящая потасовка, грозящая обернуться крупными потерями с обоих сторон. Хорошо, что он свернул.

Почти дойдя к двери своей халупы, Роше остановился, вглядываясь в темноту. На крыльце, по-барски, развалившись, сидела крепкая мужская фигура и о чем-то тихо переговаривалась с окружающими ее типами, стоявшими тут же, рядом со входом. Окно, выходящее во двор сбоку было приоткрыто и можно было бы миновать неприятных субъектов, поджидающих его – а больше просто некого было, забравшись в окно и переждать пару дней дома, но Вернон не искал лёгких путей. Он прекрасно знал, кто это был и чего от него хотят. Знал, что и пешки не сунуться в драку без команды своего дрессировщика-вожака, а их лидер имел нечто вроде кодекса чести и предпочитал драться один на один, лишь в самых безнадежных случаях призывая подмогу. Но сегодня он этого не сделает – если Вига прознает, что Жак победил в неравном бою, то точно никогда не посмотрит на него.

- Господа, - наиграно вежливо обратился к ожидающим Роше. – В чем дело?

- Ты прекрасно знаешь, в чем дело, ублюдок, - Жак сплюнул, вставая с крыльца и разминая мышцы. Суставы захрустели, растягиваясь. – Я уже много раз говорил тебе, что бы ты не приближался к Виге, а не то…

- А не то… что? – делано спокойно ответил Роше. – Ребра мне переломаешь?

- И не только ребра, - пообещал сын скупщика краденого. – Ты у меня больше не встанешь никогда.

- Ну давай, попробуй, - улыбнулся Роше. Он ждал этой битвы очень давно.

С момента, как Вига подросла, похорошела и приобрела достаточно солидные для девушки формы – красивую грудь, большую попу и стройную талию – Жак не давал ей спокойно жить, набиваясь в ухажеры с завидным упрямством осла. Весь район радовался рассказам Жака о том, как однажды она станет его женщиной. Люди сплетничали, разнося все новые и новые подробности. Только одна Вига находила это все ниже собственного достоинства и вообще старалась не разговаривать на эту тему. Подруга Вернона игнорировала сына скупщика краденого, старательно избегая его на улице и прячась, едва он имел наглость нагрянуть к ней домой.