Синяя лилия, лиловая Блу

— Незаконнорожденную, — уточнил Гэнси, но не испытывая по этому поводу удовольствия. — Ты слышала её. В наказание за что-то. Это всё так противно. Я умираю от голода. Куда Пэр... ушли Адам и Ронан?

— Купить припасов для Гвенллиан.

Он посмотрел на свои грандиозные красивые часы своим грандиозным озадаченно-нахмуренным взглядом.

— Давно?

Она скорчила рожицу.

— Вроде того.

— Что мы сейчас делаем? — спросил Гэнси.

Из другой комнаты Кайла проорала:

— ИДИ КУПИ НАМ ПИЦЦУ С ЭКСТРА СЫРОМ, БОГАТЕНЬКИЙ РИЧ.

Блу заметила:

— По-моему, ты начинаешь ей нравиться.

Глава 31

Ронан поехал обратно к Святой Агнесс. Адам подумал, что тот собирается подняться в квартиру Адама над офисом, но, когда они оказались на улице, Ронан повернул и направился ко входу в саму церковь.

Хотя Адам и жил над церковью, внутри неё он ни разу не был с тех пор, как переехал сюда. Пэрриши никогда не были чьми-либо прихожанами, и, хотя, Адам подозревал, что Бог, возможно, существует, он также подозревал, что это неважно.

— Линч, — сказал он, когда Ронан открыл дверь в мрачное святилище. — Я думал, мы собираемся поговорить.

Ронан обмакнул палец в святую воду и прикоснулся им ко лбу.

— Пусто.

Но церковь не чувствовалась пустой. Казалось, она заставляла ощущать клаустрофобию ароматом ладана, вазами заморских лилий, стопками белой ткани, сломанным, пристальным взглядом скорбящего Христа. Она кровоточила историями, которых Адам не знал, обрядами, которые Адам никогда не узнает, связями, которые никогда не разделит. Она была заполнена напевами истории, которые заставляли его почувствовать лёгкое головокружение.

Ронан ударил Адама по руке тыльной стороной ладони.

— Пошли.

Он прошёл вдоль задней стороны сумрачной церкви и открыл дверь на крутую лестницу. Наверху Адам обнаружил себя на укромном балконе, заставленном двумя скамейками и органной трубой. Статуя Девы Марии (наверное, Девы Марии?) протягивала к нему свои руки, но это было потому, что она не знала его. А затем вновь она умоляла уже Ронана, и, скорее всего, его она знала. У её ног горело несколько свечей.

— Здесь сидит хор, — сказал Ронан, садясь за орган. Без предупреждения он заиграл ужасно громкий и отвратительно звонкий фрагмент.

— Ронан! — прошипел Адам. Он взглянул на Марию, но её, похоже, ничего не беспокоило.

— Да я же тебе сказал, нет тут никого. — Когда Ронан понял, что Адам ему не верит, то объяснил: — Сегодня день исповеди в Вудвилле, и они отправили принять участие в нём нашего преподобного. Именно в такие дни обычно Меттью упражнялся в игре на органе, потому что никого не было в округе, чтобы оценить, насколько отстойно он играл.

Адам, наконец, сел на одну из церковных скамей. Прислонившись щекой к гладкой спинке, он смотрел на Ронана. Как ни странно, Ронан принадлежал и этому месту, как он принадлежал Барнс. Эта шумная, пьянящая религия создала его точно так же, как мир грёз его отца. Казалось, столько всего, сколько было намешано в Ронане, в одном человеке существовать не может. Адам начал осознавать, что Ронана он совсем не знал. Или точнее, ему была известна его часть, а он принял её за Ронана целиком.

Мимо Адама проплыл аромат Энергетического пузыря – запах деревьев после дождя, и он понял, что пока он смотрел на Ронана, Ронан смотрел на него.

— Итак, Гринмантл, — озвучил он, и Ронан отвел взгляд.

— Урод. Ага.

— В первую ночь я просмотрел все доступные публикации. — Ронану ничего не стоило сделать это и самому, но, возможно, он хорошо знал, что Адаму нравятся головоломки. — Дважды доктор, дом у Бостоне, за последние восемнадцать месяцев три штрафа за превышение скорости, бла-бла-бла.

— А что по поводу его паутины?

— Не имеет значения, — ответил Адам. Ему потребовалось лишь немного времени, чтобы получить легко доступную версию жизни Колина Гринмантла. И чуть больше времени, чтобы понять, что это, на самом деле, была не та жизнь, которая ему была нужна. Ему не нужно было тратить силы на уничтожение паутины... возможно, с ней и ничего нельзя было сделать. Ему нужно было сплести новую паутину.

— Ну разумеется, это важно. Здесь всё важно.

— Нет, Ронан, слушай... иди сюда.

Адам начал писать в пыли на скамейке рядом. Ронан присоединился к нему, пригнувшись, чтобы прочитать написанное.

— Что это?

— То, что мы бы хотели прояснить, — сказал Адам. Он проработал всё мысленно. Хотя легче было бы написать это всё на бумаге, ему было бы проще. Но лучше не оставлять никакого бумажного следа или электронных записей. Только Энергетический пузырь может проникнуть в разум Адама. — Это все доказательства, которые тебе нужно нагрезить, и то, как нам нужно их похоронить.

Некоторые вещи должны были быть буквально похоронены. План был аккуратен в своей концепции, но не в исполнении; это был бы грязный бизнес в чьём-то обрамлении, а убийствам требуются тела. Или, по крайней мере, части тел.

— Кажется, много всего, — заметил Адам, потому что так оно и оказалось, когда он всё расписал в пыли. — Я предполагаю, что это, своего рода, всё. Но это, главным образом, мелочи.