Синяя папка. Сережка. Давным давно была война... (СИ)

-А я все голову ломал над твоей фразой «навеки тринадцатилетние», - вздохнул Никита. – 4 июня попал 20…-го года… в поход пошли с классом.

-А я 21 июня 20…-го – на рыбалку с другом.

В коридоре тихо скрипнула половица. Открылась дверь в комнату, вошел капитан.

-Значится так, бойцы… Партизанов Сергей Алексеевич, быстро собираться, вот твоя форма – он протянул Сереге чуть запылившийся вещмешок, который передал «Сычу» Никита. Тебя ждет крытая машина, ты едешь к «любимому» младшему лейтенанту.

-Зачем? – Серый был шокирован…

-Надо так. Тем более, ты здесь «умер». А туда пришло подтверждение от твоего майора Смирнова… Или ты не рад? А он уже туда мчится на всех парах.

-Смирнов за мной едет! – просиял Серега. - А как же Никита…

-О Никите не беспокойся, он работает с нами. Сидишь чего? У тебя 5 минут!

5 минут, а как много хочется спросить у Никиты… Как много хочется рассказать… Перед машиной Никита и Серега крепко обнялись, как боевые друзья, как земляки из одного времени.

-Никитос! Найди меня! Ну… ты меня понял - после войны… Я из Покровска… Пожалуйста, найди, я знаю, ты – сможешь! И пиши! В/Ч 01509! Тебе же… не напишешь.

-Быстрее!

-Все, бывай! – Никита бросил вещи в тентованный кузов «Студебекера» и сам ловко в него запрыгнул. Машина тронулась…

«Я же 2 года был рядом с ним, а не догадался, что я не один такой…» - подумал, глядя на уезжающую машину Никита.

-Вот такие дела, брат! Ты уж нас извини, младший сержант, что вот так обошлись… Главное, за "выкормыша" - прости. - виновато произнес младший лейтенант, глядя на Серегу в форме и со всеми регалиями – капитан Стрижов ухитрился не только привести форму в порядок, но и сделать, чтоб все было «по уставу».

Рядом с ним стоял старшина, с уважением смотрел на нашивки «за ранение» и награды.

-Да ладно, я понимаю, сам виноват… Прифронтовая полоса, бродяга, который не знает, что как называется, а у самого форма в вещмешке. Меня тут из-за формы чуть не грохнули…

-Да ладно! - Удивился младший лейтенант. - На «птичку» нарвался? Тут ориентировка пришла на мальчишек – диверсантов, что немцы обучили и к нам в тыл забросили. Еще трое бродят… Самый опасный у них «Кукушонок», таких дел наворотил…

-Товарищ младший лейтенант, из города Петрова Марья Петровна приехала, с последними известиями…

-Пусть проходит… Локтев! - позвал младший лейтенант. - Покорми "младшого". А ты, - сказал он Серёжке. - Форму больше не снимай. Да и не годится такие награды в вещевом мешке держать!

Не успел Серый выйти, как в комнату быстро вошла Петровна с последними известиями и застыла, выпучив глаза с открытым ртом, указывая на Серегу пальцем. Посмотрела на лейтенантика, на старшину и выдала:

-Так тебя ж сегодня убили и в канаве нашли!? …

…Серёжку чуть не раздавили в своих объятьях майор Смирнов и старшина Овчаренко, аж косточки трещали, а Серега… верещал от счастья!

Стоял тёплый майский денёк. Фронт стабилизировался. Наши отдыхали, готовились к наступлению, чтоб очистить территорию Родины от фашистов. Серёжка даже и не догадывался, что майор Смирнов еле-еле уговорил командование дивизии оставить не отправлять его обратно в тыл, в суворовское училище. Командир разведчиков поклялся всем, начиная от бога и заканчивая жизнью, что больше не возьмёт мальчишку в разведку.

Тишина, даже выстрелов не слышно, будто и нет войны, только в 300 – 500 метрах немецкие окопы. Серёжку редко пускали в окопы, но сегодня он напросился принести письма.

-Эй, народ! Серенький почту принёс!

-Сергей Батькович, мне есть?

-Нету.

-Партизан! Припартизанил для меня письмецо?

-Для тебя – да! Генацвале, а где лезгинка?

-Щас я тебе ухи надеру, генацвале!

-На, держи, а то и правда ухи открутишь - оторвёшь, а они у меня одни…

Серёжка не успел передать письмо. Звякнул металл о металл. Потом донёсся звук одиночного выстрела. Дернув головой, Сергей стал оседать на землю, кровь залила лицо. В каске было маленькое отверстие, с копеечку. Обычно каска спасает от пули, пуля рикошетит, но эта попала точно под прямым углом.

3-ий батальон обрушил на врага шквал огня, потом солдаты молча, без криков «ура!», пошли в атаку. За ним, узнав о гибели Серёжки, в атаку поднялись другие батальоны полка. Наступление началось раньше намеченного срока…

Серёжка вскочил с земли. Удочку сломал… Стоп! Удочка!

«Я же шел на рыбалку! Вместе с Юркой!»

Болело левое плечо, чуть ниже ключицы. Рыбу ловить уже не хотелось, и он повернул домой.

С этого дня Серёгу словно подменили: он замкнулся, стал молчаливым, угрюмым. Однажды Сергей ходил с ребятами купаться на речку и … не вернулся домой. Серёжкина мама не знала, что и делать, где искать сына? 12-ый час ночи! Пошла узнавать о сыне у друзей, с которыми ходил купаться.

-Тёть Юль, я думал он уже дома. Он сказал, что потерял что-то на пляжике. Мы хотели помочь, но он сказал, что сам найдёт.

Мама нашла Серёжку сидящим на камне у реки, смотрящим на костёр пустым, отсутствующим взглядом. В руках он держал старые листки бумаги, кусок красной ткани, медаль "За отвагу", рядом лежала старая фляга.