Синяя смерть

Кармпэн лежал в своей каюте, ему было не по себе и он постанывал, страдая от невыносимой физической боли, которая ему передавалась от опаленных и оглушенных “Туманчиков”.

Искандер лежал в изоляторе, он находился на грани жизни и смерти. После последнего выстрела он был оглушен, организм не выдержал напряжения, перенесенного во время охоты: вначале лопнул кровяной сосуд в головном мозге, затем стало отказывать сердце.

Он умер тихо, так что товарищи по команде не сразу заметили это.

Аппарат с Доминго и Спэнсом на борту медленно и плавно опустился и остановился поодаль, не касаясь плиты, на которой лежал распластанный берсеркер.

Затем жестко Доминго приказал Бенковичу оставаться на борту и быть начеку, чтобы исполнять приказы.

Спэнс сидел тихий, подавленный и покорно исполняя команды капитана. Похоже, он был не в себе, но у Доминго не осталось времени, чтобы подумать об этом.

Как только аппарат остановился, Доминго, одетый в скафандр и обвешанный оружием, необходимым снаряжением, выскользнул через люк и спрыгнул на поверхность планетоиды.

Края возвышающегося над ним громадного вражеского тела были сплетены в фантастические формы, а из одного из множества отверстий на его корпусе сгрудилось едва видимое голубое пламя. Недалеко от него виднелась еще одна наиболее крупная дыра. Доминго решил использовать ее для проникновения в берсеркер.

Постояв несколько секунд и осмотрев окружающее пространство, Доминго наконец-таки решился. Он не находил ничего странного в том, что в очередной раз собирается подняться на борт еще одного берсеркера, хотя и предполагал, что вряд ли кому-либо еще из людей пришлось побывать на берсеркере так часто за свою жизнь.

Капитан ясно осознавал, что на этот раз его цель — найти сердце чудовища, исковеркавшего его жизнь. Взорвать и сжечь физическую форму берсеркера было недостаточно для капитана. Ему требовалось большее для полного морального удовлетворения.

Доминго вошел в корпус “Левиафана” без всяких препятствий, не встретив никакого сопротивления. Одна дверь следовала за другой, и Доминго медленно продвигался вперед. По пути время от времени оставлял радиорелейные устройства, с помощью которых собирался поддерживать связь с кораблем.

Опасаясь ловушек и неожиданных нападений, он держал детонатор наготове, а в руках — оружие, подключенное к шлему и срабатывающее только благодаря его мысленным приказам. Это оружие было более мощным, чем то, ручное, которое он брал с собой, в предыдущие визиты к берсеркерам. На поясе висели гранаты. Теперь, пусть приходят андроиды со своими летательными снарядами. Он готов ко всему и ждет их.

Перед ним веером лежало множество проходов. И по любому из них с каждым шагом он был все ближе и ближе к жизненно важным органам своего смертельного врага. До сих пор на берсеркере не было предпринято ни единого шага, чтобы помешать его продвижению. Вокруг была кромешная тьма и только свет от скафандра освещал дорогу.

Окружающие капитана механизмы, он это понимал, отличались от тех, что он встречал на предыдущих берсеркерах-лабораториях.

Оборудование было старым по конструкции. Но все было направлено на нападение и защиту. Где был построен этот берсеркер — неизвестно.

Всюду были видны следы от неоднократных ремонтов, замен деталей на протяжении последних веков. Всюду встречались доказательства титанических усилий, предпринятых для поддержания в форме этого разрушающего для всего живого оружия.

— А теперь, ты — мертв, — прошептал Доминго. Все это оборудование — безжизненно. Но где же твой мозг? Он находится где-то здесь глубоко, глубоко... Где-то здесь, и еще живет.

Он медленно шел, пробираясь на ощупь через длинные, бесформенные коридоры, через странные туннели-, где никогда прежде не ступала нога человека, и с каждым шагом все ближе подбирался к сердцевине поверженного берсеркера. К своему удивлению, он почувствовал, что у него дрожат руки. Они впервые так дрожали с тех пор, как... Он не мог вспомнить когда и почему эта потеря памяти беспокоила его, не давала возможности думать о чем-то другом.

Тем временем в самом главном отсеке машины-убийцы еще теплилась жизнь и основная схема гиганта высчитывала способ уничтожения планетоиды, вместе с людьми, находящимися там. Такие расчеты на данный момент трудно давались берсеркеру: его центральные аппараты были повреждены, а многие вообще бездействовали. То же самое было и с датчиками. Но берсеркер все же пытался, будучи запрограммированным, уничтожить все живое.

Если ему не удастся стерилизовать всю планетоиду, может он сможет уничтожить хотя бы убежище, которое ощущает под собой? Там тысячи жизней...

А если уже и это не сумеет сделать, тогда он сотрет хотя бы один экземпляр человеческой жизни — вредителя, который ползет где-то здесь, в его внутренностях. Этим экземпляром был Доминго.

Где находится сейчас этот пришелец? Хотя бы приблизительно? Внутренние датчики берсеркера не рассчитаны на такие цели и могут дать только общие сведения. Но он находится где-то здесь, за несколькими автоматическими дверями, и идет сюда... Берсеркер это чувствовал.