Синяя тетрадь

Вместе с тем в полном согласии с правдой Казакевич сумел передать ленинский оптимизм, его уверенность в том, что скоро будет новая революция, которую большевики доведут до победы. Об этом свидетельствуют статьи Ленина и его настроение, зафиксированное общавшимися с ним товарищами.

Весьма примечательно, что Казакевич включил в повесть подлинный факт, рассказанный старым большевиком А. В. Шотманом. Перед тем, как ехать к Ленину в Разлив, он зашел в Петербургский комитет партии большевиков. Там шла беседа о дальнейшем развитии революции. В противовес опасениям некоторых товарищей, думавших, что Керенскому удалось загнать партию в подполье на продолжительный срок, М. М. Лашевич, председатель большевистской фракции Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, сказал: «Вот увидите, тов. Ленин в сентябре будет премьер-министром».

«…Сообщая т. Ленину петербургские новости, – вспоминает А. Шотман, – я передал ему и слова т. Лашевича, на что т. Ленин очень спокойно ответил: „В этом ничего нет удивительного“[49]. Тот же факт зарегистрирован и в воспоминаниях С. Орджоникидзе „Ильич в июльские дни“».

Строгое подчинение исторической правде ставило Казакевича перед немалыми трудностями. Ведь в передаче подробностей разговоров, которые ведут между собой реальные персонажи, известные деятели партии, писатель в подавляющем большинстве случаев не располагал фактами. Тем более это относится к невысказанным мыслям героев. И все же художник с основанием утверждал: «Все это правда, чистая правда и только правда, но правда художественная, дающаяся в руки не всегда и не всем». Здесь и не факт, и не вымысел, а воображение и догадка художника, ориентирующаяся на знание событий тех дней, биографического материала, писем, воспоминаний современников, теоретических работ, статей и огромного количества других материалов, изученных писателем перед началом работы над повестью о Ленине.

В одном частном письме по этому поводу Казакевич писал: «Я при разговоре Ленина с Зиновьевым не присутствовал. И тем не менее этот разговор мог быть и мог быть именно таким, потому что такими были эти люди, таковы были их позиции в событиях, которые тогда разворачивались…» Для писателя художественное воображение «подчас оказывается достовернее всяких фактов». Вот один пример, дающий сразу психологическую характеристику приехавшего в Разлив Свердлова. Он хотел показать Ленину рукопись своей работы, но так и не показал. Известно, что Свердлов действительно написал эту работу еще в ссылке, но не закончил (в печати она появилась после смерти Свердлова и Ленина). Казакевич проанализировал черты характера и биографию Свердлова, в частности, то, что он был самоучкой и поэтому стеснялся своих литературных опытов (подтверждением тому служат его письма). В связи с этим писатель счел возможным предположить, что Свердлов мог поступить именно так, как он сделал это в повести.

Конечно, без художнической свободы нельзя было обойтись и при изображении живого Ленина. «То, что рассказывается, могло и не быть в действительности; но оно могло и быть; более того, оно должно было быть»[50]. Вся проделанная подготовительная работа давала Казакевичу уверенность, и он смело взял на себя ответственность за точность и достоверность изображения.

Меру своей ответственности перед великой темой писатель понимал очень хорошо. Об этом свидетельствует задуманный им конспект статьи-доклада для Союза писателей под названием «Как я писал „Синюю тетрадь“» (см. наст. том, с. 99).

Усилия автора «Синей тетради» были поняты и одобрены как читателями, так и критиками. Казакевич гордился тем, что повесть приняли старые партийцы, что диапазон признания был сверх ожиданий велик. Критики оценили и умелое использование художником избранной страницы биографии для воссоздания образа Ленина (Панков В. На тихом озере. – Знамя, 1961, № 9), и новаторский подход к ленинской теме (Златова Ел. Похож! Литературная газета, 1961, 22 апреля), стремление писателя изобразить неустанную работу ленинской мысли, приоткрыть внутренний мир гениальной личности (Кузнецов М. Новое в жизни и литературе. – Новый мир, 1961, № 10; Светов Ф. Нравственный кодекс героя. – Вопросы литературы, 1962, № 3). Особенно порадовала статья Н. Погодина «Ново, талантливо, интересно» (Известия, 1961, 1 июня). Писателю было дорого, что сторонником его повести является автор известных пьес о Ленине, один из зачинателей великой темы.

Еще при жизни Казакевича началась работа над сценарием для фильма. Автор сценария Лев Кулиджанов. Он же режиссер фильма, поставленного на киностудии им. Горького в 1964 году.