Синичка в небе

— Саф, идем, — позвал меня Ванька, заставляя опомниться.

Он был прав: Лоне был необходим врач.

***

Роман Щеглов и Илона Сафронова познакомились благодаря тому, что наплевательски относились к учебе. Она училась в колледже при его университете, и свел их вместе не сданный зачет: искали вместе преподавателя для пересдачи, а тот не жаждал попадаться нерадивым студентам. Разумеется, моя сестра показала себя с лучшей стороны, доверив симпатичному незнакомцу руководство в деле поимки «неуловимого мстителя». Раз встретились, два встретились… а на третий Роман пригласил Илону в кафе. С тех пор зачет им стал неважен.

Полагаю, в моей сестре Роман нашел то, что давно искал: девушку, которая признает его безусловным авторитетом. А Лона с детства была очень покладистой, неконфликтной. Она ходила по улицам держась за мамину руку, а если той не было рядом — за мою. Лет до шестнадцати она была тем самым раздражающим водителей пешеходом, который до последнего мнется у перехода, не решаясь ступить на проезжую часть и тормозя весь поток. Ей всегда была нужна твердая рука, ниточка, которая не дает потеряться в жизни. Поэтому она доверяла мне, доверяла Роме, доверяла Бесхребетному, а еще терпеливо сносила то, что ей не нравилось. Даже на общежитие не жаловалась, а ведь любить в нем было, прямо скажем, нечего.

Я верю, что люди делятся на руководителей, исполнителей и тех, кто посерединке. И ни одна из этих категорий не хуже… Умом понимаю, но как, черт возьми, можно было пойти с непонятным «Женей» в клуб и взять у него коктейль? Зачем? Побоялась отказать?

Сидя в коридоре больницы в ожидании пробуждения сестры, я прокручивала в голове, что сказать сестре, когда очнется. Да ей передоз райским наслаждение покажется!

— Тебе не обязательно здесь оставаться, — сказала я, чуть повернув голову в сторону сидевшего рядом Ваньки.

— Уже прогоняешь? — поинтересовался он.

— Нет, но…

Внезапно я взглянула на него совершенно иначе. При всем том, что он был своим в доску парнем в любой компании, веяло от Ивана Гордеева каким-то непонятным одиночеством. Он был со всеми, но и ни с кем тоже. Как в тот вечер, когда отказался пить с нами коньяк. Вроде, друг, но не всегда. Наверное, такими и вырастают недолюбленные дети. Ведь Николай Давыдович сказал мне, что вместо того, чтобы заниматься сыном, предпочитал от него откупаться. Вот и вышло: вроде, у парня все есть, а не счастлив он.

Из своеобразного транса меня вывело появление мамы. Встревоженная звонком, она быстро шла по коридору. Широкая, длинная яркая юбка при каждом шаге аж взметалась в воздух, а с одного плеча съехал платок. Даже несмотря на то, что ее волосы растрепались, а глаза горели беспокойством, она выглядела слишком эффектно, чтобы кто-нибудь заподозрил нас с ней в родстве.

— Как Лона? — спросила мама, резко останавливаясь напротив.

Мы тоже дружно поднялись со своих стульев.

— Спит. Приходила в себя, но потом снова заснула, — отрапортовала я.

Чуть успокоившись, мама кивнула, а затем переключилась на Ваньку. Оценивающе оглядела его, заставив меня неловко заерзать, и порывисто протянула руку для пожатия:

— Валентина, — представилась.

— Ваня, — скромно представился мой спутник, осторожно сжав ее ладонь.

Мама начала на автомате приглаживать волосы, как всегда делала в присутствии заинтересовавших ее мужчин, а я разозлилась. Было очень глупо раздражаться из-за того, что мама вела себя как обычно, но меня в тот момент бесило все. Недовольно поджав губы, я послала ей убийственный взгляд, оставшийся, тем не менее, незамеченным.

Клянусь, я совсем не собиралась знакомить Ваньку с матерью. К чему? Я торжественно обещала себе сделать этого парня в своем жизни никем. Просто одним из лиц. Может, более симпатичным, чем другие, но тем не менее.

— И вы..? Простите, дочь со мной не очень откровенна, я ничего о вас не слышала.

Этим извиняющимся тоном мама буквально пристрелила меня. А что, я была обязана отчитываться перед ней обо всех своих знакомствах?

— Ничего, — бросив на меня веселый взгляд, ответил Ванька. — Мы, вроде как, друзья.

— Мы работаем вместе, — поправила я, не спустив излишнюю фамильярность. — Он сын моего начальника. Коллега.

— Правда? — Насмешливый тон парня ни от кого не укрылся.

— В любом случае, — пресекая мой ответ, вмешалась мама. — Я очень рада познакомиться. Счастлива, что Уле есть на кого положиться в работе.

Я чуть в голос не застонала. Зачем она это сказала? Вот зачем? Стало так ужасно неловко! Особенно после поцелуя, особенно после того, как я намеренно и так глупо подчеркнула, что мы только коллеги.

— Я знала, что тебе пойдет.

Мама тронула одну из моих сережек, а я невольно отстранилась. И когда она поздравила меня с днем рождения в пятый раз, лишь сухо улыбнулась. Наконец, бросив попытки потрогать дочь, подольститься или вытянуть хоть что-нибудь, мама скрылась в палате, а мы с Ванькой так и остались стоять двумя истуканами, приходя в себя после столь специфического знакомства. Я все еще заламывала пальцы за спиной, когда Ванька повернулся и ехидно спросил:

— Коллега?

— Коллега, — эхом повторила.