Синие дожди

С е р а ф и м а  И в а н о в н а. Я заявляю со всей определенностью: работать с этой новомодной финтифлюшкой в одной школе я не желаю! Нельзя таким скороспелым учителям доверять воспитание молодежи! Нельзя! Да и с вашей женой… если уж по совести, мне бы тоже не хотелось…

К о в я з и н. Что?

С е р а ф и м а  И в а н о в н а. Уж больно чиста, образцова. Пройти мимо боязно. Однако сама-то в личном быту, я бы сказала, не так уж порядочна.

К о в я з и н. Что вы имеете в виду?

Т а и с ь я  С т е п а н о в н а. Тише, тише, услышат.

С е р а ф и м а  И в а н о в н а. И пусть слышат! Да это и не секрет ни для кого! Все говорят: с инженером этим у нее…

К о в я з и н. Замолчите!

С е р а ф и м а  И в а н о в н а. А вы не кричите! Научитесь сначала женой командовать!

Т а и с ь я  С т е п а н о в н а. С инженером?..

С е р а ф и м а  И в а н о в н а. Почему, думаете, она тут сейчас так в красноречие ударилась?.. И то не так, и то не этак! Ах, какая я! Заметила, что он подходит к калитке, вот и решила покрасоваться! (Подняла бочонок на плечо. Ушла.)

Т а и с ь я  С т е п а н о в н а. Паша… что же это, а?

Ковязин молчит.

Неужели правда?.. И впрямь он к нам зачастил. Такой славный, обходительный. И кто бы мог подумать?.. Вот как в человеке можно обмануться… Паша, ты поговори с ней. Ты построже! Еще не было в нашем роду такого, чтоб жена брала верх над мужем да позорила его!

К о в я з и н. Иди в дом.

Т а и с ь я  С т е п а н о в н а. Паша…

К о в я з и н. Сказал — иди.

Таисья Степановна ушла. Сделалось сумеречно. На крыльцо выходят  П о л и н а  и  С е в а с т ь я н о в.

П о л и н а. Павел?.. Ты все еще здесь?

С е в а с т ь я н о в (Ковязину). Ого, какую гору дров накатали!

П о л и н а. Я тебе уже говорила, что Аркадий Сергеевич согласился выручить нас. Взял роль купца. И у него получается!

К о в я з и н. У вас что… опять мотоцикл поломался?

С е в а с т ь я н о в. Мотоцикл?

К о в я з и н. Что-то он часто стал ломаться возле наших ворот.

П о л и н а. Павел.

К о в я з и н. Вот что… вы уж где угодно встречайтесь. В лесу, в клубе… где совесть позволит, только не у моего дома, чтоб люди не видели да не тыкали мне в глаза!

П о л и н а. Что ты говоришь?

К о в я з и н. Все говорят! Не я один!.. Ах, Полина Александровна… уж я так вам верил, так верил! А вы… Пока никого подходящего не было вам здесь в мужья, так и я был хорош! А теперь, когда лучше подвернулся, так вы!..

П о л и н а. Что ты? Павел! Да как ты можешь?.. (Убегает за ворота.)

По крыше дробно ударил дождь.

С е в а с т ь я н о в. Зачем вы так?

К о в я з и н. А ваше какое дело? Кто она вам?

С е в а с т ь я н о в. Ведь вы оскорбили ее.

К о в я з и н. Идите отсюда! Ну!

С е в а с т ь я н о в. Я уйду. Но сам. И вам не позволю оскорблять чистого, хорошего человека. Слышите — не позволю!..

Хлынул проливной дождь, и уже не слышно, что они говорят.

Т а и с ь я  С т е п а н о в н а (мечется по двору). Паша, Паша! Аркадий Сергеевич! Побойтесь бога!.. Люди!..

КАРТИНА ПЯТАЯ

Та же комната, что и в первом акте. Теперь в ней только одна кровать. И обстановки стало меньше. Вечер. На улице сильный дождь. В комнате  Ю л ь к а. Она снова вытаскивает из-за ширмы плащ, из-под кровати резиновые сапожки.

Ю л ь к а. Вот это ударил! Вот это да!

Входит  А л л а  с папкой в руке.

А л л а. Не помешаю?

Ю л ь к а. Входи, Алла Викторовна. Входи.

А л л а. Надолго ливень?

Ю л ь к а. Теперь до снегу. У нас так!

А л л а. Я посижу у тебя. Что-то не сидится одной.

Ю л ь к а. Я предлагала — перебирайся! Полино место не занято. Шкаф и тумбочка — вот. Будем вместе жить.

А л л а. Не могу.

Ю л ь к а. Почему?

А л л а. Я женщина несвободная. Я женщина замужняя.

Ю л ь к а. Замужняя?.. Ой! Как же мы не знали? Кто он?

А л л а. Художник. Не то что я — настоящий. Сейчас поехал в Молдавию. Скоро заявится сюда. Хватит ему писать солнечные пейзажи. Пусть вот это изобразит.

Ю л ь к а. И вы будете… здесь?

А л л а. У меня, Юлька, такое правило: не сдавать занятую позицию. Это правило я усвоила от отца, воевавшего в чине гвардии рядового. Моя первая позиция — здесь. После школы, после института. Тут я начинаю жить. И если меня отсюда выпрут, то это — позор! Позор! Значит, я тряпка, дрянь, никому не нужный человечишко!.. И я отсюда не уйду! Пусть сто тысяч Серафим Ивановных ополчатся на меня!

Ю л ь к а. Вот ты какая…

А л л а. Да уж такая!.. А ведь я недавно труханула. Ой как труханула.

Ю л ь к а. Что такое?