Синие московские метели 2

Раз отказываешься. красноармейцев привезли на грузовиках и стали готовить атаку. На двух грузовиках оказались установлены крупнокалиберные пулеметы это были новые советские ДШК и калибр у этих пулеметов действительно был внушающий уважение. Опять предложили сдаться блокированным в доме бандитам — ответом стали гранаты из винтовочного гранатомета.

Последним приехало две машины ЗИС — 101 на таких уже катались наркомы и так уж получилось — приехал нарком внутренних дел СССР сам Берия — меняя немедленно выдернули докладывать материалы уголовного дела. Здесь меня натурально пробило — вопрос наркома ставил меня почти виноватым в происшедшем. Почему я не предусмотрел возможного сопротивления фигурантов. Тут меня и спасла бумага. Мой рапорт на привлечение оперативных сотрудников — там я ясно указал необходимо привлечение войскового наряда и кинологов для поиска тайников. интерес ко мне был потерян и следующий вопрос наркома был — где кинологи со служебными собаками. Кинологов со служебными собаками отсутствовали и штурм опять отложили до приезда срочно вызванных кинологов и собак.

Блокированные не стали ждать окончательного решения вопроса и пошли на прорыв и зря они это сделали. Два ДШК это много и сильно, пуля ДШК пробивает танковую броню нынешних танков и человеческое тело эту пуля не останавливает. Та четверка, пошедшая на прорыв, была расстреляна на ходу. Они умерли быстро и легко. Затем подъехала ещё одна группа красноармейцев эти были вооружены не винтовками Мосина эти были с автоматами Томпсона, и огневая мощь групп, осуществляющих блокирование стала подавляющей. Нарком дал отмашку и домовладение начали расстреливать из всех видов оружия.

Сначала в щепки разлетелся забор вокруг домовладения, затем полетели обломки дерева и щепки от самого дома и сараев. Стреляли из всех видов оружия и на финальном этапе в ход пошли гранаты, уже через несколько минут обстрела пулеметы перестали подавать признаки жизни. Обстрел продолжался около часа и затем штурмовые группы пошли на приступ и взяли дом без сопротивления. Нарком досмотрел штурм до конца и оценил — чистый Голливуд и уехал. Мне же пришлось там находиться до последнего момента, и именно я нашел подземный ход, которым и ушли бандиты.

Это ставило под удар всех — кто — то не принял решение о большом кольце оцепления и теперь надо было докладывать о том, что бандиты ушли. Опять я оказался при чем, никто не хотел перебрасывать дрова в поленнице пришлось самому, и я там обнаружил тайник — небольшой такой сундук с содержимым. Содержимым оказалось золото и песок, и самородки и ювелирные изделия и всё это содержимое тянуло на семьдесят килограммов веса. Теперь можно было докладывать и наркому, неудача с задержанием полностью компенсировалась богатым уловом золота. На доклад к наркому поехали тремя машинами. Начальник районного управления, начальник городского управления и замнаркома меня тоже прихватили. Сам нашёл сам и докладывай. Докладывать Берия было нервно и больше нервировало только послезнание — много чего о наркоме писали в перестроечное время, да и Хрущев постарался в свое время. Но доклад прошел спокойно и из нас никого не отправили на конвейер. Выслушав доклад — Берия произнес — бандитов поймаете это не новость, вот семьдесят килограммов золота — это молодцы Родина Вас не забудет. Вышли из кабинета наркома и у меня вся гимнастерка на спине насквозь мокрая и остальные не лучше смотрятся. Ушли в кабинет зама и там всем налили по полстакана коньяка для релаксации.

Золото я сдал там же в наркомате в бухгалтерию и к делу приложил только справку. И как только сдал золото успокоился окончательно. Отлов бандитов — это дело теперь секретно-политического отдела, мне туда лезть не рекомендуется. заберут ли у меня уголовное дело — мне по большему счету не холодно не жарко. Во всех сводках прошло кто следователь. Начальники себе ордена выпишут ну и мне перепадет. Никто не станет подставляться перед нарком и нарываться на вопрос — где представление на следователя. За всеми этими передвижениями уже наступила ночь.

Глава 13

В сознание Перловская не приходила, сторож раненый в тот же день при налете умер, не приходя в сознание. Турова замкнулась и показания не давала. При том резонансе вызванным перестрелкой и полноценным штурмом в городской черте Москвы докладывать больше было не о чем и дело зависло.