Синие стрекозы Вавилона

Он был рослый, лысый, сухощавый, с очень светлыми зеленоватыми глазами. За ошибки он бил по пальцам толстой указкой. И чем больше бил, тем чаще ошибалась Пиф. Ненависть к наставнику зрела в ней, как тропический плод. В первое же занятие ловким ударом он разбил камень в ее кольце, расцарапал ей руку.

Пиф посмотрела на белую точку на безымянном пальце левой руки. Вот эта отметина. Теперь вместо кольца.

В начале лета у Оракула возникли какие-то крупные неприятности с налогами, и Белзу в качестве консультанта продали банку «КРЕДИТ ВААЛА». Говорят, вырученной суммы хватило покрыть все недостачи. До Пиф и таких, как она, достоверная информация обо все происходящем в Оракуле не доходит. Приходится довольствоваться слухами.

Неожиданно экран пересекла наглая красная надпись: «ПРОСТИТЕ, ОШИБКА СИСТЕМЫ».

— Сволочь, — вымолвила Пиф.

И позвонила программистам. Осведомилась: они там что, слона на сервер уронили?

— А что случилось? — лениво спросили.

— У меня выкидыш.

— А у нас новенький, — сообщили программисты. — Мы вводим его в курс дела.

— Да? Тогда пусть вынет хуй из дисковода, — сказала Пиф, вешая трубку.

Через несколько минут на пороге показался давешний бритоголовый невежа с университетским шифром на руке.

— Это тебя, что ли, недавно купили? — спросила Пиф. — Оракулу, видать, некуда деньги девать. — Пиф отъехала в своем кресле от компьютера. — Погляди, что там случилось.

Бритоголовый наклонился над клавиатурой.

— Из какой операции вас выкинуло?

— Делала стандартный запрос.

Он бегло оглядел комнату в поисках стула. Придвинул кресло Аксиции, сел.

С полчаса Пиф то наблюдала за ним, то заглядывала в свою распечатку.

...ДИРЕКТОР БАНКА «МАРДУК-НЕФТЬ»... а он, оказывается, выдал дочь замуж за фарсийца... Так, а тот, через дядю-министра, связан с «АНДАРРАНСКОЙ НЕФТЯНОЙ ВЫШКОЙ»... Это уже интересно...

Новенький увлекся работой. Похоже, забыл, где находится. Даже вздрогнул, когда Пиф спросила:

— Ну?..

Поглядел на нее мутно, словно не понимая, что от него хотят. Потом спохватился.

— Попробуйте.

Пиф попробовала.

— Работает.

И выключила компьютер.

Бритоголовый встал, откатил кресло Аксиции на прежнее место.

— Я могу идти?

— Да, — сказала Пиф.

Он ушел.

Она растянулась на полу, на мягком ковре, уставилась в потолок, расслабилась. И почти физически ощутила, как информация уходит из рассудка, перетекает в тело, заполняет каждую клетку.

И неожиданно расхохоталась. Во все горло. Пифия должна быть бесноватой, подумала она. Положено. По-ло-же-но!..

Бухнула дверь. Новый программист Оракула, лежавший на нарах лбом в скрещенные руки, поднял голову. Поглядел мутно.

В проеме маячила фундаментальная фигура. В одной руке швабра, в другой ведро. Как скипетр и держава. Из ведра явственно несло хлоркой.

Фигура потопталась на пороге, высматривая в темноте — нет ли кого в комнате. Так и не высмотрев, спросила на всякий случай:

— Я приберу или как?

— Прибери, — отозвался с тощей подушки новенький. Неловко стало ему лежать, когда другой кто-то рядом работает. Сел, свесил босые ноги. С удовольствием ощутил на себе новые подштанники — выдали в Оракуле. Волосы сбрили, обработку от вшей провели, старую одежду, провонявшую каким-то особенным кисловатым рабским запахом, сожгли.

Общежитие для программистов — два нижних этажа флигеля, где в прошлые века вельможи держали конюхов и кухарок, — сильно отличается от рабских бараков в трущобах Вавилона. Только и сходства, что нары в два яруса. Да и народ подобрался куда как посытее, чем непроданные рабы, подобрее.

И еще были книги. Вот уж этого добра — читай не хочу. Порти глаза, на здоровье.

Бэда, человек ленивый, не счел это, впрочем, за большое преимущество. И пока его товарищи жгли казенное электричество в читалках Оракула, он отсыпался.

И отъедался. Ему постоянно казалось, что в следующий раз еды не дадут. Потому и набивал брюхо под завязку, пока дурно не становилось. Хлеба-то можно было брать, сколько влезет. В Бэду лезло много.

— Не наталкивайся ты хлебом, потом от твоего пердежа не заснуть будет, — урезонивал его старший программист Беренгарий.

Бэда со старшим, конечно, соглашался, но обжирался все равно. И в обед. И в ужин тоже.

Вообще же программистам в Оракуле не житье, а малина, разливался тот же Беренгарий. (Глянулся ему Бэда, даром что вид имел туповатый.) С шести вечера, если ты только не на дежурстве — а первое дежурство у новенького еще нескоро — можешь делать что угодно. Хоть умные книжки читай, хоть пьянствуй, хоть по девкам шляйся. Без своих денег, понятное дело, много не нашляешься. Ну да подожди немного, появятся у тебя и деньги.

Тут Бэда заинтересовался было. Даже жевать перестал. Своих денег у него отродясь не было — сам стоил немногого.

Беренгарий охотно пояснил: левые халтуры, то, се. Учись пока. Заказчики придут. Как мухи на говно, налетят. Иной раз и бабы подбросят, ко всему подход нужен. Только вот торопиться, Беда, не надо. И соваться куда не след, тоже не стоит.

— А куда не след? — спросил Бэда.

Беренгарий показал на электрическую розетку.

— Вот сюда, к примеру, пальцы не суй.

— Ясно, — сказал Бэда.