Синий, белый, красный, желтый

— Куда сейчас? — поинтересовалась Долли.

— В ресторанчик. Хочу все прочесть и подумать в спокойной обстановке. Кстати, ты же голодная? Вот! Поедим. Я тоже ужасно хочу есть. Сегодня предамся пороку: выпью коньяку, съем чего-нибудь вкусного, выкурю с тобой сигаретку. А дома вымоюсь! О, как я мечтаю о душе и чистой постели!

Свечерело, когда приехали в кафе. Долька поспешила на кухню за деликатесами, ведь праздник отмечают на широкую ногу, а нынче праздник и есть. Нина не оценила ремонт в кабинете, а положила листы с переводом перед собой на стол, потянулась и тряхнула головой. Не спешила приступить к чтению, собиралась с мыслями. Сейчас следует унять разгоряченную кровь и попытаться вникнуть в записи. Нет ничего лучше холодной головы в таких делах… Раздался звонок. Нина сняла трубку:

— Директор кафе «У Нины» слушает.

Молчание. Гудки. Нина вернула трубку на аппарат, взяла первый лист. Но взяла уже без предубеждения к бывшей сопернице, без ненависти. Валентину стоило пожалеть. Нина откинулась на спинку стула и… Звонок. Машинально сняла трубку:

— Директор кафе…

— Не верь Глебу.

Это был мужской голос.

— Кто вы? — обомлела Нина.

— Не верь Глебу.

За сим последовали гудки. Вот так кончается счастье…

18

Долли отодвинула листы с переводом, поставила поднос на стол.

— Ой, Нинка, как мы все тут перетрухнули, — рассказывала она. — Ты уж извини, но это я обратилась к Корейцу. А что было делать? Мишка запретил к нему обращаться, я не послушалась. И правильно сделала, ты теперь на свободе… Чего ты как жабу проглотила? Что-нибудь стряслось? Ты слушаешь меня?

— Слушаю, — машинально ответила Нина, глядя в одну точку.

— Нин, мы тут дневник заново перечитали, Мишка настоял.

— Откуда он знает про дневник? — вяло поинтересовалась Нина, не выходя из задумчивости.

— Так при нем же делали обыск в кабинете и нашли. Ой, я следователю сказала, что это мой роман. — И Долли громко рассмеялась. — Представляешь, что он теперь думает обо мне? Ну, ладно, пусть думает. Так вот, о Мишке. Мы поехали к переводчице, она отпечатала нам еще раз. Мишка такой умный, все доставал меня, мол, что говорила ты…

«Не верь Глебу», — повторяла про себя Нина. Что это значит? Кто звонил? Почему он так сказал? «Не верь Глебу» — страшнее этих слов нет. «Не верь Глебу»! А она верила. Чему верила? Тому, что не он убил Валентину. Выходит, звонивший предупредил ее: убил Глеб!!! Нет, нет, нет! Это невозможно…

— Значит, тогда ты не сюжет рассказала, а правду? — спросила Долли, протягивая полную рюмку коньяку Нине.

— Что? — очнулась та.

— Твой рассказ тогда, когда я читала тебе свой роман, это по-настоящему было? Это ты ходила в тот дом, где… два трупа?

— Откуда ты знаешь?

— Фу-ты! Да я только что тебе говорила. Мишка догадался.

— Не стоило парня втягивать.

— Не права ты, Нина… Он к тебе неравнодушен, хороший парень, а ты хвостом крутишь. Лично я наложила на себя обет безбрачия, но этот крест не для всех. Мишка тебе в самый раз — мое глубокое убеждение. Ну, давай выпьем, а то ты торопишься…

— Я не тороплюсь, — проговорила Нина, беря рюмку. — Уже не тороплюсь.

Выпили. Долли поглощала закуски, а Нина к еде не притронулась. Коротенькая фраза неизвестного доброжелателя, и все, мгновенно пришло отрезвление. Кто же звонил? Может, тот самый Р.? Да, только этот человек точно знает убийцу, поэтому он предупредил Нину: «Не верь Глебу».

— Нин, ты же есть хотела. Сигаретку дать?

— Дать, — сказала Нина. Она закурила и потянулась к листам. Это последние страницы, возможно, и Нина сейчас получит подтверждение…