Синий дракон

— Да, подтверждаю, это — Кротов, — услышала я знакомый бесстрастный голос, Чекасин и Боровский опять давали объяснения следователю. Ему еще предстояло задать им тысячу вопросов, заполнить бумаги, но мне уже окончательно было ясно — круг замкнулся. Данное обещание мы выполнили — Кротов найден. Принесет ли это кому облегчение — другой вопрос. Мне больше нечего было делать на кладбище. Я медленно пошла по дорожке между могил. В эту минуту я испытывала вовсе не удовлетворение, как это обычно бывает, когда работа закончена, а огромное опустошение.

Я думала о том, что совсем скоро на этом кладбище появится еще одна свежая могила, в которой Кротов окончательно найдет успокоение. Но долго будет саднить душу у тех, кто его знал и любил когда-то — у матери, у Лоры, может быть, еще у двух-трех приятелей. Возможно, кто-то из посетителей кладбища посетует, увидев могильную плиту, как рано умер совсем молодой человек. И вряд ли кому придет в голову, что за свою короткую жизнь Кротов успел натворить столько зла, что его хватит на несколько обычных жизней.

Я решила дождаться Куренного возле его машины. Водитель индифферентно покосился на меня, но ничего не сказал. Можно было бы дойти до автобусной остановки, но у меня оставался еще один не решенный вопрос.

Ждать пришлось долго. Солнечный свет начал едва различимо розоветь. Облака, маячившие на горизонте, куда-то исчезли. Совсем затих ветер, и даже сверчки умолкли. От жары и безделья клонило в сон.

Наконец я увидела, что с кладбища цепочкой потянулись люди. Вынесли на носилках тело, упакованное в черный пластиковый мешок. Вывели обоих подозреваемых — Артур шел набычившись, глядя под ноги, Чекасин старался держаться независимо и головы не опускал. Их усадили в машину и увезли.

Куренной появился последним. Он шел усталой походкой, сунув одну руку в карман, и на ходу давал какие-то указания своему сотруднику. Подойдя к машине, он взглянул на меня сумрачным взглядом, словно не узнавая, но потом вдруг улыбнулся своей характерной отстраненной улыбкой.

— А, вы еще здесь? — сказал он немного удивленно. — Наверное, хотите, чтобы я вас подвез? Знаете, к сожалению, мне придется сейчас заехать в тюрьму — если не возражаете…

— Мне все равно, — ответила я. — Мне необходимо с вами поговорить.

— Еще одна просьба? — догадался он.

— Совершенно верно, — подтвердила я.

— Собственно, я даже знаю — какая, — улыбнулся Куренной. — Хотите присутствовать на опознании? Логично…

— Вы необыкновенно проницательны, — заметила я. — Но дело даже не во мне. Его девушка… Куренной поморщился.

— Мы намереваемся пригласить на официальное опознание мать Кротова, — сообщил он. — От этого никуда не уйти. В присутствии девчонки нет никакой необходимости. И вообще, чисто по-человечески — стоит ли ей смотреть на такое?..

— Думаю, стоит, — твердо ответила я. — Во-первых, ей не будет покоя, если она не удостоверится собственными глазами… А еще знаете, что мне кажется? Это будет ей хорошим уроком. Такие, как она, смутно представляют себе, что такое смерть. В этом отношении они недалеко ушли от детей… Ей не мешает повзрослеть.

Куренной посмотрел на меня с любопытством.

— Вон, оказывается, какой вы у нас психолог… — заметил он с непонятной интонацией. — Ну что ж, раз это так необходимо, прошу завтра с этой девушкой ко мне в кабинет к восьми утра. Кстати, я с ней побеседую. А потом вместе отправимся на опознание, ладно?

По пути я попросила у Куренного разрешения воспользоваться его мобильным телефоном, позвонила в редакцию — там к этому моменту оставался один Кряжимский — и сообщила, чтобы утром меня не ждали. Объяснять я ничего не стала — мне еще предстояло встретиться с Лорой, а у меня уже почти не было сил.

Глава 14

Можно сколько угодно обманывать себя и тешить надеждами, но перед своими снами человек бессилен. Иногда сон бьет в самое больное место человека, и тогда такой сон называют вещим.

Накануне Лора видела именно такой сон. Когда, расставшись с Куренным, я отыскала Лору в торговых рядах возле Крытого рынка, мне не пришлось ничего объяснять. Я была всего лишь материализовавшимся продолжением этого сна. Лора в этот раз мне очень не понравилась. Я еще не знала причин, но Лора производила впечатление больного, надломленного человека — воспаленные глаза, одутловатое лицо, замедленные движения. Еще ни разу я не видела ее такой Поэтому я решила пока ограничиться лишь неопределенными намеками да приглашением нанести визит следователю. Но, едва взглянув на меня, Лора произнесла незнакомым надтреснутым голосом:

— Он умер, да? — и это можно было с большой натяжкой назвать вопросом.

Пришлось признаться и заодно объяснить, что случилось — разумеется, в самых общих чертах. Лора не устраивала истерик и даже не плакала. Она просто вся сжалась, как от удара, и спросила:

— Можно мне будет его увидеть?

— Но для этого придется завтра с утра зайти к следователю и ответить на некоторые вопросы, — объяснила я. — Тебя смогут завтра подменить?

Лора махнула рукой и неожиданно сказала:

— Я все равно брошу к черту эту работу! Очень болят ноги. И вообще…