Синий дым

- Помню. Но мы должны знать, что хочет Уисс!

- Пента-волна слишком опасная штука. Тем более, что мы пока не знаем толком, что это такое. Нет, Нина, рисковать незачем. Надо искать другие пути.

- Иван Сергеевич, вы же сами знаете, что другого пути нет. Вспомните, как постепенно и осторожно переходил от этапа к этапу Уисс. А сейчас он перешел на новую систему без предупреждения. И он не отвечает на мои сигналы по старой системе. Значит, что-то случилось.

- Но что могло случиться за эти полчаса?

- Не знаю, Иван Сергеевич. Последним его сигналом по старой системе было "скорей", вы сами видели. А потом эти линии. Я должна попытаться на пента-волне.

- Ну... Ну хорошо. Только без обратной связи, ладно? Просто задайте вопрос, а мы будем ждать ответ по старой системе.

- Не знаю. Как получится.

- Никаких "как получится". Не подводите старика. Договорились?

- Договорились, Иван Сергеевич... Толя, кресло готово?

- Да, Ниночка. Садись и вещай напропалую.

Нина сбросила халат. Коричневый купальник сливался с цветом загорелой кожи, и в потоке зеленого света ее фигура казалась отлитой из меди. Она постояла на носу корабля с минуту и села в кресло. Толя и один из лаборантов захлопотали над ней. Провода тонкими змеями постепенно обвивали ее тело, впиваясь присосками электродов в виски, в шею, в руки, в живот, в ноги.

- Иван Сергеевич...

В голосе Карагодского помимо воли прозвучало что-то такое, что заставило Пана оглянуться. Карагодский смугился.

- Иван Сергеевич, я понимаю, что сейчас вам не до меня, но я никогда ничего не слышал...

- О пента-волне?

-Да.

- Пента-волна, коллега, это... Словом, бог знает, что это такое. Я знаю ваше яростное неприятие всякого рода телепатии, парапсихологии и прочей, как вы выражаетесь, "чуши", поэтому... Возможно, это какой-то необычный вид излучений, присущий только живым организмам. Помните опыты Клива Бакстера?

- Клив Бакстер... Клив Бакстер... Помню, с этим именем был связан какой-то скандал в середине двадцатого века... Но что конкретно - ей богу забыл.

- Ну, это неважно. Суть не в самих опытах, достаточно экстравагантных, а в том, что Клив Бакстер, а за ним группа молодых советских ученых из Казахского университета осмелились впервые заговорить о новом виде излучения - биологическом... Господи, Толя, ну что вы там копаетесь?! Да.. О чем мы говорили? О Бакстере? Так вот, "пента-волна" - это мой собственный термин. Пятое состояние вещества, так сказать... Во время опытов Нина заметила, что, плавая рядом с Уиссом, она начинает испытывать некоторые странные ощущения. Ну, что-то вроде гипноза. Тут-то я и вспомнил Бакстера. Саму установку для усиления биоизлучения придумал Толя... Готово?

Нина сидела, откинувшись на спинку кресла. Лицо ее заострилось, на губах скользила улыбка, но даже в улыбке сквозили напряжение и тревога. На голове ее, облегая виски, пылала алая корона - большой тяжелый венок из влажных махровых маков, а на лоб, волосы и плечи спадала замысловатая сетка тонких проводников. От направленной антенны, довольно точно имитирующей огромный раскрытый цветок орхидеи, тянулись по меньшей мере сотни две зеленых гибких шнуров, маленькими присосками соединенных с разными точками тела.

- Иван Сергеевич, точки присоединения электродов к телу выбраны произвольно?

- Не совсем. Мы исходили из гипотезы, что биоизлучение в большей или меньшей степени сопровождается электромагнитными эффектами. Эти точки мы нашли экспериментально - места наибольшей электронапряженности кожи...

- И потеряли зря массу времени...

- Как вас понимать, Вениамин Лазаревич?

- Скажу больше. Сколько точек вы нашли?

- 218. А что?

- Так вот, я могу без электрометра указать вам еще 65 точек, которые вы пропустили.

- Не понимаю.

- Вы слышали когда-либо о древней китайской медицине - иглотерапии?

- Разумеется.

- Так вот, ваши точки-это и есть знаменитые 283 точки для иглоукалывания, которые были известны китайским медикам две тысячи лет назад. Я, правда, совершенно не понимаю, какая связь между вашей "пента-волной" и иглоукалыванием, но за совпадение - ручаюсь, и вряд ли оно случайно. Даже по теории вероятности...

- Иглоукалывание, говорите? Забавно... Мне совершенно не приходило это в голову... Действительно, здесь, видимо, есть какая-то связь. Господи, как мало мы знаем самих себя! Мы - "цари природы"!

- Иван Сергеевич, я начинаю.

- Начинаете, Ниночка? Ну, давайте. Как говорят - ни пуха... Только без самодеятельности, хорошо?

- Хорошо. К черту!

Ничего не произошло. Просто антенна в форме цветка орхидеи стала медленно вращаться вокруг своей оси, и Нина, расслабившись, опустила руки на подлокотники и закрыла глаза. По-прежнему сквозь желто-зеленую крышу било солнце, и нестерпимо сияла морская даль, и щетинился тусклыми кустарниками островок, и черноголовые среднеземноморские чайки срезали острыми крыльями гребешки волн и снова взмывали вверх с трепещущей серебряной добычей в клюве - ничего не изменилось в мире за эти полчаса, кроме того, быть может, что один седовласый академик неожиданно почувствовал себя аспирантом...