Синий дым

В простом кафе убогого селенья,
Потягивая терпкое вино,
Мы долго говорили о Монтене.
Был жаркий день, и я смотрел в окно.

За ним на фоне горного ландшафта —
Курчавый виноград, луга, леса,
Извилистой дороги полоса —
По ней к Дордони мы поедем завтра.

Мишель Монтень здесь юношей безвестным
Ел козий сыр, вино густое пил
И перигорских девушек любил
В краю лесном, весёлом и прелестном.

Потом в Бордо советником на службе,
С улыбкою скептической — que sais je?
Он говорил о том, о сём, о дружбе…
Вслух размышлял, а не учил невежд.

Потом он много ездил по Европе,
Покачиваясь медленно в седле.
Вот так и мы с тобою жадно копим
Сокровища, скитаясь по земле.

А позже, мудрый муж в жабо, при шпаге —
Лысеющая сильно голова —
Любил, как в речи, так и на бумаге
Простые и наивные слова.

Остров Рэ [13]

Был остров Рэ пустынен и горяч.
Индиго много, много яркой охры.
Две девочки-подростка в красный мяч
Играли на песке тугом и мокром.

Отлив журчал, как тихий разговор,
И на песке разбрасывал ракушки.
А рядом — форт. Остались до сих пор
Немецкие заржавленные пушки.

По влажному упругому песку,
Солёным ветром, морем, солнцем полный,
Я шёл на дальний мыс, открытый волнам.
Простор и даль меня всегда влекут.

Ты долго взглядом пристальным следила
За силуэтом, тающим вдали.
Когда ж вернулся я — ты удивилась,
Как резкий ветер кожу опалил.

И ты, смеясь, сказала, что тебя
Обуревают грешные желанья.
У ног твоих в песок зарылся я
В бездумном и блаженном созерцанье!

ДУБРОВНИК

I. «На скалах белых и крутых…»

На скалах белых и крутых
Цветут мимозы и шиповник.
Пятнадцать башен боевых
На стенах стерегут Дубровник.

Отсюда даль лесных долин
Видна мне. Сумрак и прохлада.
Спускается с вечерним стадом
К долине рослый славянин.

А далматинские матросы
Свернули смоляной канат.
И медленно поплыл в закат
Корабль большой и остроносый.

И чайка на крыле скользит
В адриатические воды.
А в небе рвётся и летит
Густой и чёрный дым свободы.

II. «Синяя прорезь окна…»