Синий дым

Острым пером на листе бумаги
Черчу твой профиль, радость моя.
…Какой-то Рамзес лежит в саркофаге
И ему не снятся чужие края.

Я пишу о Рамзесе, потому что рядом

Лежит раскрытый старый журнал.
По странице феллах идёт за стадом,
Несколько пальм и грязный канал…

Если так дико разбросаны строки —

Это значит, что в жизни моей,
Что бы ни делал, во все мои сроки,
Всегда мне снились паруса кораблей.

Всегда мне снились далёкие страны,

Морская синь, дорожная пыль,
В горячей пустыне — путь каравана,
В пустынной степи — белый ковыль.

Ну, а теперь, ещё это значит,

Что бы ни делал я, где бы ни был,
То карандаш, то перо обозначат
Профиль твой милый, что я полюбил.

4. «Светает. За распахнутым окном…» [18]

Светает. За распахнутым окном,
Ещё неясный, синевеет город.
Как мы бежим за счастьем напролом,
Чтоб, может быть, его утратить скоро?

В высокой человеческой судьбе

Все неожиданно и всё чудесно!
И этот ворох мыслей о тебе,
И это платье, брошенное в кресло.

Ты рядом дышишь ровно и тепло.

Какая непомерная тревога
Беречь тебя, пока не рассвело,
От произвола дьявола и Бога.

5. «Мы шли с тобой по площади Пигали…»

Мы шли с тобой по площади Пигали.
Монмартра шум ночной и суета.
И в сочетанье смеха и печали —
Порок, распутство, скука, нищета.

Зашли в кафе. В стекле бокала

Зеленоватого абсента муть…
А у руки моей тепло дышала
Твоя девичья маленькая грудь.

И мне казалось — мы идём полями

В предутренней, прохладной синеве,
И жизнь нам улыбается цветами
В росистой, свежей утренней траве.

6. «Может быть, что в суетной и трудной…»

Может быть, что в суетной и трудной
Жизни вспомнишь, друг мой, невзначай,
Зимний свет, такой скупой и скудный,
Шумный город, чужеземный край.

И такси по мокрому гудрону

Торопливо-осторожный бег.
Может быть, скользнув, тебя не тронут
Эти дни, как прошлогодний снег?

Нет! Мы вместе пронесли с тобою

Эту радость наших зимних дней.
Расскажи мне, нежностью какою
Мне ответить юности твоей?

Можно ли любить — совсем простые —

Два-три слова, стихших на губах.
Эти интонации грудные,
Этот тихий свет в твоих глазах!

Пусть, я знаю, за такие взоры,

За желанье девичье любить,
Пусть, я знаю, мне придётся скоро
Бесконечной грустью заплатить.

Всё равно, ты навсегда со мною —

У моих стихов теперь в плену,
Потому что нынешней зимою
Пережил я лучшую весну.

7. «Всё было и всё забыто…»