Синий конверт, или Немцы разные бывают

Юрист поднял синий конверт, ещё раз осмотрел его со всех сторон и продемонстрировал присутствующим. На лицевой стороне старым немецким шрифтом было выведено имя Нормана Вильгельма фон Краузе. Ниже по-русски печатными буквами было написано: Екатерина Заикина.

В течении почти минуты никто не нарушал молчания. Сергей Иванович вопросительно глянул на Виталия. Тот пожал плечами, что Сергей Иванович понял в том смысле, что пока ему нечего сказать.

Тишину нарушила госпожа Анна.

— Что-то я не поняла, — громко произнесла она, обращаясь к старшему юристу, — это что, все завещание?

— Да, это весь текст. Дословно, — подчеркнул Шмейкер.

— Но это не завещание вовсе, это поручение разыскать каких-то русских женщин, — гневалась госпожа Анна.

— Все оформлено и представлено здесь в соответствии с волей завещателя, — вмешался Арнольд. — Надеюсь ваш адвокат это понимает и даст вам соответствующие пояснения. Господа, — он повернулся к россиянам, — прошу проследовать в мой кабинет.

— Нет, нет, погодите, — настаивала госпожа Анна, — мой дорогой покойный муж не мог не распорядиться своей недвижимостью, а она даже не упомянута в этом, так называемом, завещании. Я не хочу больше оставаться там неизвестно в каком качестве. Может быть, у вас есть ещё третье завещание? — язвительно поинтересовалась она.

— Мы все вместе прослушали волю завещателя целиком, что вы от меня хотите? — сказал Арнольд, стараясь сохранять спокойствие. — Может быть, ответ на ваш вопрос находится в синем конверте.

— Ну, так, вскройте его, немедленно! — Приказным тоном заявила госпожа Анна.

— Не имеем права. Это может сделать только лицо, упомянутое в завещании.

— Что, эта русская? Кто она такая? Какое она имеет к нему отношение? Я никогда о ней не слышала. Везде эти русские суют свой нос, — не унималась госпожа Анна. Лицо ее пылало гневом.

— Позвольте откланяться, госпожа Анна, нас ждут дела, — резко сказал Арнольд и, пропустив перед собой россиян, закрыл дверь в свой кабинет.

Глава 3. ПОЗДНИЙ БРАК

НОРМАН ВИЛЬГЕЛЬМ фон КРАУЗЕ

Усевшись за свой рабочий стол, Клаус Арнольд позвонил секретарю и попросил принести кофе и чай. Потом сложил обе ладони перед грудью, положил на кончики пальцев подбородок и в таком положении застыл на какое-то время.

— Прощу прощения, господа, — начал он, — я, конечно, перестраховался, приглашая российского представителя на вскрытие этого завещания. Меня сбило с толку требование фон Краузе связать это действо с русской конституцией. Надеюсь, вы меня понимаете и не будете в большой претензии. Тем более, что в завещании все-таки всплыло русское имя.

Да, дядя Норман немного перемудрил. Завещание выглядит не совсем обычно. Так сказать, не совсем правильное завещание. Имущество, наследство как таковое в нем даже не упоминается. Возможно, о нем идёт речь в синем конверте. Но для нас его содержание недоступно. Вскрыть его может лишь эта женщина, Екатерина Заикина, которую завещатель обязал нас разыскать. Вообще-то говоря, это не наш профиль. Мы никогда такими вещами не занимались, тем более на территории другого государства.

В кабинет доставили сервировочный столик с кофейником, чайником, конфетами и фруктами.

Угощая гостей, Арнольд продолжал:

— Что касается инцидента с госпожой Анной. Прошу прощения за ее неприемлемый тон в отношении вас.

Он поочерёдно посмотрел на гостей с извинительной полуулыбкой.

— Да, женщина, судя по всему, чрезвычайно взволнована, — ответил Сергей Иванович. — Видно, очень дорога ей эта квартира. Похоже, она немного обижена на покойного.

Арнольд кивнул согласно головой и какое-то время задумчиво рисовал ложечкой круги в чашке с остатками кофе на дне. Он размышлял: стоит ли знакомить своих русских гостей с неприглядными стороны немецкой действительности.

— Мне скрывать от вас нечего, господа, — произнёс он, наконец. — Госпожа Анна появилась в жизни дяди Нормана лет восемь-десять назад. До этого она была его секретаршей. После нескольких неудач с личными секретаршами, не удовлетворявших его своим профессионализмом и человеческими качествами, этой он был доволен. Я уже говорил, что у него был сахарный диабет, и Анна, ранее имевшая опыт работы медсестрой, согласилась принять на себя и медицинский уход за ним. Потом она стала его женой. В последние годы дядя Норман охладел к бизнесу, забросил бумажные дела и бухгалтерию, и был рад, что Анна, оставаясь фактически его личным секретарём, взяла на себя всю эту работу. Он был доволен тем, что теперь мог больше заниматься своими делами: работой в совете ветеранов войны, физическими упражнениями, игрой в гольф, коллекционированием.

Арнольд прервал свой рассказ и внимательно посмотрел на гостей.

— Может быть, господа, я злоупотребляю вашим временем и терпением? — спросил он. — Вам знать эти подробности, должно быть, совсем ни к чему.