Синий шелк, или во всем виновато платье (СИ)

— Что ж, — парень снял перчатку и протянул мне ладонь, а я, кажется, забыла как дышать, — Арсений, но друзья зовут меня просто Саней. В обычной жизни я очкарик, — усмехнулся он, — и работаю программистом. Частенько хожу в спортзал, чтобы не вырос горб. И вот недавно влюбился в девушку, которая не знала, как снизить скорость беговой дорожки, но не попросила помощи, даже когда я оказался рядом.

От его слов я вспыхнула как новогодняя елка, в торговом центре напротив. Ведь я не говорила ему, что произошло тогда. Он сам все это понял. В один момент мне стало стыдно и смешно одновременно. От нахлынувшего счастья я не смогла сдержать слез. И быстрым движением смахнув влажную дорожку, я вытащила руку из варежки.

— Очень приятно, а я Соня. — Улыбнулась я сквозь слезы, и вложила свою руку в его теплую ладонь. — Я работаю экономистом, обожаю земляничное варенье, и пошла в фитнес клуб, чтобы влезть в платье, о котором давно мечтала. В обычной жизни я очкарик, и судя по всему большая тупица. А еще, я влюбилась самого воспитанного парня на земле.

Молодой человек хохотнул глубоким, низким голосом, и притянул мне к себе. Оказавшись так близко, я закрыла глаза, и ощутила тот едва уловимый аромат, который так безуспешно воскресить в памяти. Аромат свежести, мяты и еще чего-то. Чего-то чудесного.

— Наверное, я все же самый невоспитанный молодой человек, — прошептал парень, и его теплое дыхание коснулось моей щеки, — потому что я намереваюсь украсть у тебя поцелуй, не успев пригласить на первое свидание, Соня.

Его губы едва коснулись моих, и, не удержавшись, я обхватила его за шею, чтобы быть как можно ближе. Его поцелуй, глубокий и нежный заставил меня позабыть обо всем. Глубокое дыхание обжигало кожу, и вынуждало толпы мурашек бежать вдоль позвоночника. Сильные, чувственные пальцы сжимали мою талию, словно боясь, что я могу исчезнуть. Отпустив мои губы, он целовал разгоряченные щеки, убирая следы мокрых дорожек, и влажные от слез реснички. А потом, обхватив руками, обвел каждую черточку моего лица сильными пальцами, словно запоминая их. С каждым новым вздохом, мои легкие словно наполнял невозможный жар. Прижавшись еще ближе, я запустила пальцы в мягкие русые волосы, и притянула его губы к своим. Бесконечная нежность, любовь и желание скользило по венам.

Эпилог

В торговом центре было так много народу, что протолкнуться было практически невозможно. Внутренне порадовавшись, что Сеня почти на голову выше основной массы, я продолжала двигаться в ту сторону, где секунду назад видела такую родную макушку. Позади меня крепко сжимая мою ладонь, шагала Юркова, то и дело, отпуская бранные слова, о давке и невежестве окружающих. Сеня стоял у большой новогодней ели, спиленной по случаю торжества. Могучее дерево, источало изумительный аромат. Тот самый аромат, свежего снега и хвои, что еще в детстве заставлял сердце биться быстрее, в предвкушении торжества. Сильный пьянящий аромат, который, казалось, даже заглушал какофонию звуков царящих вокруг. У основания ели лежало множество разноцветных коробок, всех размеров. А тяжелые, раскидистые ветви были усыпаны гроздьями гирлянд. Переливаясь, они отражались в пузатых прозрачных шарах, и хрупких, присыпанных искусственным снегом, стеклянных шишках. Я скользнула взглядом по тонким, ароматным иголкам. Вот деревянные часики с кукушкой, а вот бумажные конфеты, сделанные заботливой рукой. Я выпустила ладонь из Иннкиной руки и шагнула к парню. Обняв, он притянул меня ближе, а я, что есть сил, обхватила его.

— Соскучилась? — усмехнулся парень. — Ты меня так раздавишь, малыш.

Я уткнулась лицом в его грудь, и, улыбнувшись, вспомнила сегодняшнюю ночь. Ночь, которую мы провели вместе. Ночь, которая принадлежала нам. А потом утро — темное, тягучее словно шоколад, наполненное любовью и бесконечной нежностью. Мы долго валялись в кровати, не желая расставаться. Он рассказал, как отыскал мой адрес, с его образованием это не составило большого труда. А я рассказала, как прожила этот месяц без него. Когда ближе к обеду позвонила Юркова, с предложением прогуляться по магазинам, я с трудом согласилась. Но все же мне очень хотелось поделиться радостью, с нечего не подозревающей подругой. Уходя, мы долго стояли в прихожей, занятые друг другом и поцелуями.

— Какой подарок ты хочешь на Рождество? — Спросил он.

— Боюсь, в этом году я исчерпала свой лимит пожеланий. Самый дорогой подарок у меня уже есть. — Я крепко поцеловала Сеню, и вдруг встрепенувшись, попросила подождать. Схватив на журнальном столе ручку и бумажку, я написала пару предложений и, смяв бумажку, выкинула в окно. Парень непонимающе улыбнулся, а я, чмокнув его на прощанье, побежала на встречу к подруге.

Узнав, что произошло вчера вечером, Юркова долго расспрашивала и пытала меня. И хоть подруга не преминула поворчать, что я не позвонила ей сразу же, я видела, как рада за меня она была. Мы пробыли в торговом центре всего пару часов, а я уже безумно соскучилась, и сейчас, что есть сил, обнимала парня, втягивая носом такой родной аромат.