Синий туман

— Итак. — Чтобы справиться с искушением лапать мои вещи, Баронет складывает руки на груди. — Кто убил моего отца?.. А нет, погодите, — спохватывается, прежде чем кто-либо из нас успевает открыть рот, и начинает расстегивать ремешок своего комма. — Вот так. — Кладет аппарат на край стола, направляя на нас окошко видеокамеры.

Ненавижу кино в последнее время.

— Итак, — повторяется. — Кто из вас убил моего отца?

— Он.

— Она.

Произносим одновременно и пялимся друг на друга. Бровь Джека ехидно изгибается, мол, что? А вот еще какое «что». Он же вчера взял вину на себя, чтобы это шло в противовес со словами танцовщиц. А теперь я крайняя, получается?

— Он врет! — возмущаюсь.

— Она врет, — эхом возражает Джек.

Баронет мрачно переводит взгляд с него на меня и обратно. Затем нажимает что-то на своем коммуникаторе, очевидно, останавливая запись. Берет аппарат в руки, тычет пальцами в экран, а затем подносит комм к губам.

— Леопольд, ты уже убрал тех танцовщиц?

Пауза.

— Эм-м… так вы же сами велели, — раздается из включенного на полную громкость динамика.

О черт, они их все-таки порешили…

— Черт! — вторя моим мыслям, бесится Баронет, обрубая вызов, и швыряет комм на столешницу.

И тут начинается светопреставление. Массивный, навороченный аппарат с силой врезается в лежащую на столе подкову. Что-то издает тоненькое «пу-у-уф», и из сувенира начинает валить густой белый то ли пар, то ли дым. Плотной струей, прямехонько в рожу растерявшемуся Баронету.

А в следующую секунду Джек вскакивает на ноги вместе со стулом, к которому он пристегнут, и с разбега врезается головой в живот схватившемуся за лицо Саймону. Тот летит спиной в стену.

— Ле… Ле… Леоп… — Все, что могу разобрать, а потом следует что-то неразборчивое вперемешку с кашлем.

— Саймон?! — доносится из-за двери, за которой, должно быть, тоже был слышен грохот удара об стену и ломающегося стула. — Все в порядке?!

Но видимо, Баронет очень строг к тем, кто входит в помещение без спроса. Потому как непосредственно после вопроса целых три секунды никто не врывается внутрь, ожидая ответа.

А три секунды Джеку с лихвой хватает на то, чтобы садануть стулом об стену еще раз, разломав окончательно, отцепить его от себя, а затем, грохнувшись рядом с корчащимся в спазмах Баронетом, вытащить пистолет из его кобуры и снова вскочить, чтобы, держа оружие скованными за спиной руками и целясь практически не глядя, выстрелить прямо в грудь таки решившемуся распахнуть дверь Леопольду.

Тяжело дышу, откровенно ошалев от количества событий на одну секунду и чувствуя, что белый пар добрался и до меня. Глаза печет, по щекам бегут слезы, а горло дерет так, будто через него наружу пытаются выпрыгнуть легкие.

— Держи. — Мне в руки толкается рукоятка пистолета. Сжимаю исключительно автоматически.

— Что?.. — Закашливаюсь.

— Держи около «пуска», — приказывает Джек, сам переставляя мой палец в нужное место. — Коротко нажмешь, когда скажу, и сразу отпустишь. Дернешься — отрежешь мне руки.

Мне бы истерически рассмеяться, но я и так задыхаюсь.

— Жми.

И я, зажмурившись, нажимаю и тут же отпускаю.

Пахнет чем-то расплавленным, потом звенят наручники, встречаясь с полом, а Джек появляется в поле моего зрения, потирая обожженные запястья с быстро вздувающими на них волдырями. У него покраснел кончик носа и тоже слезятся глаза.

— Что это за дрянь? — спрашивает, зажимая рукавом нос.

Но я только мотаю головой. Откуда мне знать?

Я пришла в лавку к сгорбленному дедку и попросила кроличью лапку на удачу. Их не оказалось. Старикан предложил выбрать что-нибудь другое, но предупредил, что выбор надо делать с умом. Спросил, замужем ли я. Я сказала, что нет и не собираюсь. А он ответил, что, раз не собираюсь, то мне пригодится вот эта подкова…

Джек освобождает мои руки, и я тоже немедленно хватаюсь за нос.

— Не стой, — тут же командует Джек. — Закрой дверь, пока не набежали.

Спешу к выходу и обнаруживаю, что прошитый лазерным лучом насквозь в районе солнечного сплетения Складчатый (нет, все-таки Леопольд — о мертвых или хорошо, или ничего, кроме правды) упал поперек порога. Приходится, пыхтя и проклиная его огромный вес, затаскивать тело внутрь.

Автоматическая вытяжка, к счастью, работает исправно. Уже получается дышать и не кашлять.

Возвращаюсь к тому времени, как Джек, стянув Баронету за спиной руки той самой пластикой удавкой, которой была связана я, за шкирку поднимает того с пола. Саймон весь в слезах и соплях и даже не пытается сопротивляться, и то и другое стекает по его лицу, скатываясь по подбородку за воротник.

— Не убивай его!

Джек переводит на меня взгляд.

— Пока не собирался.

— Я не о том, — отмахиваюсь, а то он, кажется, решил, что я против убийств в принципе. — Он знает распространителя «синего тумана». У него с ним вчера была встреча!

— Та-а-ак, — протягивает Джек, одаривая своего пленника хищной улыбкой. — Удачно мы зашли.

Фыркаю. Это так по-мужски: радоваться победе, не поблагодарив того, кто ее устроил.

Гордо задираю нос.

— Удачно я купила подкову, ты хотел сказать?

Ну дед! И ведь не соврал же, что она принесет мне счастье.

Глава 45