Синий ветер каслания

— Почему не опустил ты меня на землю? — спрашивает с удивлением Сын.

Молчит отец. Взглядом велит ложиться обратно в мягкое соболье гнездо. Но в мягкой постели по-прежнему не спится. В изголовье подушки высокие ночью кладет он — они ему кажутся ниже, чем палые листья. В изголовье подушки низкие кладет он — они ему кажутся выше, чем снежные горы.

Выходит на улицу. А на небесной улице все так же, как на земле. На одной стороне дворцы стоят, на другой — покосившиеся хижины и дырявые чумы. По одной стороне толстые и жирные идут, по другой стороне — тощие, как тени. Одежда у одних расшита золотом и серебром, у других одежонка на рыбьем меху.

Идет Сын Неба по улице. Увидев его, лошади ржут, коровы ревут. Ребятишки плачут, разбегаясь перед ним. А те, что постарше, строят рожицы и дразнятся. Лишь одна девушка прошла мимо, не проронив и звука. Она окинула его спокойным синим взглядом и величаво поплыла дальше. Золотые волосы золотыми струями струились и по круглым плечам, и по высокой груди. И вся она светилась, как изваяние.

— На кого ты пялишь глаза?! — усмехнулась старуха, опираясь на кривую палку. — Это ведь не девушка, а дух. Дух Золотой богини. Она сама-то на земле. А здесь только дух, золотая тень ее. Потому она и не посмеялась над твоим несчастным звериным видом. А ты думаешь…

Старушка скривила в усмешке беззубый рот и поковыляла дальше…

Озадаченный Сын Неба ночью снова пошел к отцу.

Торум спал сном глубоким и крепким, как глубокий корень кедра. На цыпочках подкрался Сын к божественному трону. А трон этот из мамонтовой кости. Яркими звездами на нем блестят драгоценные камни… Рядом с троном лежит серебряный посох с золотыми узорами.

Берет Сын в руки посох, смотрит на один конец и сквозь него видит Средний мир: счастливую землю. А земля яркая, как зеленое сукно. И думает: «Вот бы мне в этой земной красоте пожить!»

Но рядом — бог. В его руках не только этот посох, но и судьба. Слезы катятся из глаз… Просыпается Торум и говорит:

— Опять ты за свое!.. Отпущу тебя. Да только знай: попадешь в нужду и горе — не вини меня. И еще запомни: увидишь на земле ловушки, поставленные человеком на других зверей, не трогай, обойди их за три дерева; увидишь избушку на дереве, где охотники хранят припасы и добычу, — не трогай ее, обойди за четыре дерева; увидишь могилу — за пять деревьев обойди ее. Умер человек — в духа превратился. Человек — твой брат. Он — труженик земли. Будь и ты тружеником. Мои утренние поучения, мои вечерние наставления хорошенько запомни. В шумные места, обжитые людьми, не ходи, веселые места, облюбованные людьми, оставь им. Если ты не нарушишь мои заветы — тогда я тебе придумаю питание, достойное твоего божественного происхождения. Если все исполнишь — будешь счастлив счастьем всех живых…

Семь дней и ночей слушал Сын длинные отцовские наказы. Потом лег в золотую люльку. Зазвенела цепь серебряным звоном, громом загремела люлька, качаясь между белых облаков. Покачав люльку семь ночей и дней между севером и югом, Торум спустил Сына на землю.

Золотая люлька, прильнув к земле, успокоилась. Лишь голова Сына продолжала кружиться. То ли от длительного спуска и качки, то ли от счастья.

С сознанием первой победы выходит Сын Неба из отцовской колыбели. Ему хочется петь и смеяться, и идти, идти по сказочно прекрасной земле.

Только ступит сюда — топь, туда ступит — вода ржавая брызжет. Сделает шаг — вязнут ноги. Не синеваторозовой дымкой окутаны деревья, а тучами комарья и мошкары. Они кружатся роем, жужжат, жалят острыми жалами. От них нет спасения ни в сосновом бору, ни в черемушьей гриве. Семь сосновых боров обошел он, в семи черемушьих гривах побывал, но нет нигде никакого лакомства. В соснах колючие иголки, у черемух — зеленые, костяные ягоды, и шишки на кедрах не созрели. А желудок, как голодный дух, кричит и требует пищу. И ноги куда-то бегут, бегут, стараясь развеселить глаза. Глаза, устремленные в неведомую даль, смотрят, хотят удивиться. А из них льются лишь слезы. Они падают и блестят хрустальными росинками на листьях, травах, во мху. Блестят лужи, ручьи, озера, реки… Так много в этой земле воды… Не от слез ли?..

Земля оказалась не такой, как смотрелась сверху. Может, издали все видится не так?..

Много дней и ночей бродил Сын Неба по топям болот, по дремучей тайге, по гарям с обугленными, искореженными деревьями. Однажды вышел к берегу лесной речки. Речка звенела, играла струями, искрилась. Она, живая и веселая, поманила его к себе.

На пологом берегу, усеянном мелкой галькой, стояли сооружения из бревен. Рядом с ними шевелились какие-то странные существа, не похожие ни на богов, ни на белых жителей небесных селений. Священный Сын Неба подошел к одному из таких существ. Только хотел он протянуть руку ему, чтобы поздороваться, как тот отпрянул от него, как от страшилища, спокойно оторвался от земли и полетел в сторону леса. Обиженный Сын рванулся вслед, взмахнув лапами, но тут же плюхнулся на землю.

— Кто вы такие? — спросил он уже на расстоянии, боясь спугнуть других.