Синий

И получила такой же прямой ответ:

– Ну да.

– Он в этом смысле совершенно ужасный, – наябедничал эфиопский пуэрториканец, экспрессивно взмахнув опустевшей крышкой от термоса. – Во всех остальных отношениях просто отличный, точно вам говорю. Но почему-то любит, когда люди проваливаются черт знает куда!

– С чего ты взял, будто черти знают о нашей Изнанке? – неожиданно возмутился его приятель.

– Это просто такое выражение. Фразеологический оборот. Строго говоря, чертей вообще не бывает – при том, что разнообразных форм существования сознания, которые люди готовы называть словом «черт», великое множество. Включая, собственно, нас с тобой.

– Это большое утешение. Всегда приятно лишний раз вспомнить, что черти – это теперь мы, – ухмыльнулся тот и повернулся к Люси: – На самом деле он говорит чистую правду. Я действительно люблю, когда люди проваливаются черт знает куда – при условии, что они потом возвращаются обратно. И помнят, что с ними однажды случилось нечто невообразимое, не поддающееся никаким объяснениям. И не забудут об этом никогда. То есть многие, конечно, ухитряются делать вид, будто забыли. Но надолго их обычно не хватает, вспоминают как миленькие. Опыт есть опыт, от него просто так отмахнуться нельзя.

– Но зачем вам?.. – начала было Люси, но осеклась, потому что в глубине души прекрасно знала зачем. Она и сама всякий раз радовалась каждому заблудившемуся – то есть не только тому, что его удалось привести обратно, но и самому факту, что человек взял, да и забрел на Изнанку, наяву, в здравом уме, и это событие, хочет он того или нет, неотменимо, останется фактом его биографии навсегда.

– Всегда знал, что если хоть кто-то в этом городе меня понимает, то это вы, – улыбнулся ее собеседник. И показал своему другу язык: – Говорил тебе, она такая же дурковатая, как я сам!

Тот лишь горестно вздохнул и отдал ему крышку от термоса.

– Ханна-Лора тоже вас понимает, – сказала Люси. – Еще и получше, чем я. Когда-то, еще в начале знакомства сама предложила приводить к ним, кого получится, сказала: «Мы любим хороших гостей».

– Еще бы она не любила хороших гостей! Все-таки Ханна-Лора не просто симпатичная девчонка с Изнанки, а бывшая Верховная Жрица Девятой Исчезающей Империи; кажется, еще и Восьмую пережила, не исчезнув. Это же именно она придумала, как им сохранять неизменность – вы знали? Уже сам вижу, что не знали. Ну, ничего не попишешь, я – неисправимый болтун и сплетник, теперь будете знать. Коротко говоря, люди-Мосты – это была ее идея. Отличная, как по мне. Но теперь все Мосты досрочно уводят из города, и новых им на смену не пришлют, вы в курсе?

– Уводят?! – ахнула Люси. – Они что, с ума сошли?

– Я тоже сперва спросил, чего они там такого удивительного нанюхались. Но на то действительно есть серьезные причины; уверен, Ханна-Лора сама вам однажды расскажет, раз вы друзья. Факт, что теперь наша очередь. Я имею в виду, Изнанке этого города позарез, как никогда прежде нужны наша любовь и тоска. Можно, конечно, просто так тосковать, умозрительно, по самой идее неведомого и прекрасного иного мира, которого, скорее всего, вовсе нет. У некоторых отлично получается, на своем веку я встречал настоящих мастеров безадресной абстрактной любви. Но для дела все-таки лучше сперва увидеть объект приложения страсти, а уже потом приступать.

– Он совершенно ужасный, но в данном случае прав, – заметил эфиопский пуэрториканец, бывшая стая чаек. – Влюбляться следует с первого взгляда, а не просто в мечтах.

– Ладно, – кивнула Люси. – Я вас поняла.

– Вы это мне говорите? – спросил симпатичный молодой человек с аккуратной квадратной бородкой.

Люси довольно долго недоуменно на него пялилась – а это еще кто такой? Он-то откуда взялся? Наконец выдавила вежливую улыбку и отрицательно помотала головой. Молодой человек отвернулся к своим собеседникам, а Люси огляделась по сторонам и обнаружила, что сидит в «Кофе-ване», куда с самого начала собиралась привести своих экскурсантов. Но сидит тут без них, одна. Зато в руке у нее мятый листок бумаги в клеточку, явно выдранный из школьной тетрадки. А на нем зеленым карандашом, неразборчивым, как говорят в таких случаях, «докторским» почерком – обещанный список адресов.

Люси купила кофе, тот самый эспрессо-тоник со льдом, которым намеревалась поразить ложного пуэрториканца с синими волосами и его друга-разбойника; ясно теперь, что напрасно надеялась, этих поди порази, их и так неплохо кормят, в смысле поят волшебным кофе, сваренным на каких-нибудь заоблачных небесах.