Синица в руках

Напротив двери прежних покоев княгини, там где была женская половина дворца, у окна стояли два охранника. Несмотря на то, что их только что выставили, отчетливо понял, что для ребят этот пост, сплошная маета. Ну кому нужна вдова прежнего князя? Сам пост на отшибе. Скука. Оба стояли лицами к мутному стеклу окна, вглядываясь в ночь, лениво переговариваясь о чем-то. Можно было без проблем нейтрализовать обоих, не успели бы даже почесаться. Но сейчас этого делать нельзя.

Никаких запоров не было и в помине. Только бы дверь не скрипнула. Примерившись, потянул за ручку. Кованные петли не подвели, смазанные салом, даже не пискнули. Скользнул в проем, следом домовой. Удивленно уставился на молодую женщину и отрока лет одиннадцати, при зажженной свече сидевших на лавке почти у самой двери. Странно даже то, что одеты оба по-походному в теплую одежду и даже плащи. Сидели и без особого удивления смотрели на вошедших гостей. Отпад!

– Хозяйка, узнаешь ли Лихого, он в особой сотне десятником служил? – нарушил молчание домовой.

– Узнала, Батан. Здрав будь, боярин. За нами пришел?

Лиходеев сглотнул комок слюней в горле. Ну дела! Егор-то думал, что потратит много времени на разговоры, уговоры и сборы, а тут вон как выходит. Ответил:

– За вами.

– Мы готовы.

– Тогда сейчас…

Вышел в коридор и произвел нападение на охрану. Одного вырубил сразу, со вторым малость повозился, удерживая его мордой в пол. Позвал:

– Выходите!

Молодой вой, при свете факела закрепленного на стене, краем глаза заметил подол женской одежды, ноги малого и волосатое чудо, скорее всего нежить. Над собой услышал мужской голос, внятно произнесший:

– Княгиня, на бы поторопиться. За городскую черту выберемся, а там напарник с лошадями ожидает. В Ростов седмицы за три доберемся. Сестра твоя нас примет ли?

– Боярин, ко времени ли ты сей разговор затеял? – холодным голосом ответила пленница.

– Прости.

Ветер смерти дунул воину у виска. Миг. Боль. Темнота.

Глава 15. Лабиринт

Ночь. На небольшой поляне, неподалеку от старой, проросшей сорняком дороги, укрытой ветвями деревьев, в уютном затишье от ветров и дождя, горит костер. Маленький очаг живого огня, дарящий тепло и свет. Пламя, перебегая по хворосту, то бледнеет, угасая, то ярко вспыхивает, взрывается с треском, рассыпает искры. Они взлетают и гаснут на моросящем дожде, не долетев до неба. У костра, коротая ночь, сидит Вольрад, сонно куняя подбородком, вот-вот заснет. Вымотался за хлопотный день.

Хоть и заметил давно, что за ним идет незримая слежка, но на простых татей это не похоже. Усталость брала свое. Целый день след путал, уводил лошадей к болотцу, к чаще, шел по берегу разлившейся реки, менял направления. Места ему знакомые, хоженые не раз. Можно было бы в усадьбу завернуть, только зачем на Ждана непонятно чей хвост привадить. Понял, что смог оторваться, когда после поворота, дорога исчезла под завесой из сосновых лап и моросящего дождя. Ветви деревьев угрожающе растопырились, делая дорогу непроходимой. Спешился. До места, на котором по уговору, должен был ожидать прихода Лихого, осталось добираться поприщ пять-шесть, да вот незадача, завал из упавших деревьев. Из походной сумы достал нехитрый инвентарь именно для такого случая, железными крючьями зацепил стволы и привязав их веревками к лошадям, оттащил из прохода. Скрежет железа, треск ломающихся ветвей, слышались далеко от места завала, но по-тихому пройти было невозможно. Оставив разбросанный ворох расщеперенной древесины позади, нырнул по айне в чащу.

Хлопотный день остался в прошлом. Казалось, лишь на миг прикрыл веки, а перед взором, прямо в пелене дождя, едва освещенная светом костра встала знакомая фигура. Только почему Лихой один? Не получилось?

– Наконец-то! – Поднялся на ноги, сделал шаг навстречу, с желанием обнять побратима, и вместе с тем прояснить мучивший вопрос. – Где княгиня с сыном? Почему сам?

– Не сам!

Лицо Лихого какое-то блеклое и не выразительное. Никогда такого выражения эмоций у того Вольрад припомнить не мог, поэтому и отступил назад, ближе к костру и шалашу. Только теперь пришло понимание, что оберег под одеждой прожигает угольком грудь. Нежить!

– Хе-хе!

Из пелены проявился старик. Даже в темени, его лицо напоминало печеное яблоко, а улыбка оскал. Капли дождя стекали по морщинам. За его спиной отчетливо виднелись трое вооруженных разномастным оружием людин.

– Хе-хе!

Нет, не людин. Скорее умертвий. Вольрад не зря учился у волхва, понял. Нежить. Возвращенцы. Драуги. Оживленные мертвецы, эти не разлагаются, и скорость реакции у них, как у живого человека. Они послушные оживившему их колдуну. На Руси их еще заложеными покойниками называют. Отщепенцы от родов и племен, умершие дурной смертью. Убитые, спившиеся, повесившиеся или утопленники, а еще предавшие род. Родная земля не приняла, вот колдун на перекрестках и подобрал. Совершенно неподвижные глаза, будто у слепцов, студенистыми белками без зрачков, пялились в пустоту.