Синицы-зомби, рыбы-космонавты и другие необычные животные

Сейчас в этой истории не всё так плохо, потому что эти пауки, питающие любовь к крови, оказывают предпочтение самкам Anopheles, рода комаров, который может переносить малярию, поэтому исследователи в Кении изучают потенциал использования E. culicivora в борьбе против болезни. «E. culicivora может быть причудливым и сложным для понимания животным, но малярия – это ещё более сложная тварь. Не существует одной волшебной пули, которой можно сейчас, или же в будущем смести с лица земли малярию, – говорит Кросс. – Однако, … E. culicivora происходит из той самой части света, где положение дел с малярией столь серьёзно. В противоположность разным прочим методам, используемым для контроля над малярией (например, ловушки с приманкой для комаров), E. culicivora свободно живёт в этих местообитаниях. Почему бы не узнать побольше об этом странном и замечательном маленьком животном?»

****

«Я – сама меланхолия, – написал я, потому что мне показалось уместным это сделать. – Насколько хороши те возможности, которые мне предоставляет вечная жизнь, если всё, что я делаю день за днём – лишь смотрю, как молодые стареют, старые покидают мир, и…»

Вспышка.

– Что это, Грул?

– Ваш ужин подан, сэр.

– Что это?

– Муравьи, сэр.

– Чёрт побери, Грул! Я же сказал тебе, что с этого времени я могу питаться только кровью! Ты хоть меня слушал? Выбрось их с глаз долой.

– Как вам угодно. Приготовить вам гроб, господин?

– Нет, оставь меня. Я чувствую меланхолию.

– Очень хорошо, господин.

Я пришёл к осознанию того, что я вампир, почти 12 месяцев назад. Я заехал по делам в небольшой город Даунхолд, где встретил любопытного джентльмена, сидевшего в одиночестве в углу старого бара с толстыми бархатными занавесями, которые отгораживали ряд уединённых комнат с пышными зелёными пальмами в горшках и фиолетовыми гобеленами, вышитыми золотистыми шерстяными нитками. Это был загадочный человек. Он сидел, таращась на пышно разукрашенный коврик, на котором стоял его стол, и казалось, что он изучал гротескных рычащих тигров, вытканных на нём. Я приблизился к нему со всей своей храбростью, которую только что выпил в баре под кусок бифштекса с кровью.

– Изумительные звери, правда? – заметил я, указав на коврик своим стаканом хлебной водки.

– Вы даже понятия об этом не имеете, – сказал человек, обращаясь к своему нетронутому стакану тёмно-красного вина с тоскливым, но явно зловещим тоном в голосе.

– Вы видели хоть одного?

– Я видел всё, – сказал он мне, ощутивший злость, боль и скуку одновременно.

– Это объясняет то, почему вы не боитесь пауков!

Человек одарил свой бокал испепеляющим взглядом.

Я протянул ему одну из своих свободных лап.

– Меня зовут Павеник. Я торговец произведениями искусства и направляюсь в Муретт.

– Я знаю, кто вы. И я знаю, что вы – необычный паук.

Он игнорировал мою протянутую лапу.

– Это правда?

– Меня зовут Фаркасколтус, я вампир и мне 4000 лет. Я думаю, что вам лучше присесть.

****

В ту ночь я стоял в дверях ванной комнаты своего гостиничного номера, уговаривая себя войти. «Просто войди, взгляни на себя в зеркало и положи конец всей этой ерунде. Ты не вампир, ты всего лишь обычный паук». Но я знал, что это было напрасно. Я не был нормальным пауком. Я никогда не был нормальным пауком из-за крови.

На следующее утро я не стал продолжать поездку и вернулся домой. По моей просьбе Грул завесил каждое окно чёрными шторами, доходящими до пола, которые никогда не раздвигались. Фаркасколтус сказал, что это какое-то чудо, что я так долго выдерживал солнечный свет. Я самоизолировался от остальной части деревни, потому что мне показалось уместным так поступить.

– Господин, мэр оставил кое-что для вас. Подарок, в ответ на щедрое пожертвование, которое вы сделали для больницы после того, как весь их запас крови пропал…

– Я знаю, Грул, что ты пробуешь вызвать у меня чувство вины, но это не получится. Позволь, я взгляну на него.

Подарок был завёрнут в вышитый узорами носовой платок, сделанный из хлопка цвета старой слоновой кости с поблёскивающим красно-коричневым кружевом по краю. Я осторожно отогнул его края, и на свет показалась серебряная рюмка для яиц в тонкой золотой оправе. Она была так превосходно отполирована, что я легко смог увидеть в ней себя.

– О, боже!

Рюмка для яиц, кувыркаясь, полетела на пол и плавно закатилась под ближайшее кресло.

– Это что, я так сейчас выгляжу? Погодите, а почему у меня есть отражение? Какого дьявола тут творится? Мог ли Фаркасколтус быть просто подставным актёром?

– Это объяснило бы, почему он настаивает, чтобы вы посылали свой ежемесячный членский взнос в Лигу Вампиров непосредственно ему, мой господин.

– Итак, получается, что я действительно не паук-вампир. Я – просто обычный паук. Я – просто обычный паук.

Это благотворно и несомненно подействовало на меня. Я был просто обычным пауком.

– Грул, я – сама меланхолия.

– Если это хоть как-то утешит вас, господин, то вы всегда будете вампиром, пока это касается деревенских жителей.

– Это правда, Грул. Хорошо сказано.