Читаем Синицы-зомби, рыбы-космонавты и другие необычные животные полностью

Поскольку его рацион на 70-90 процентов состоит из пищи животного происхождения, северный кузнечиковый хомячок является одним из самых плотоядных грызунов в мире; он регулярно поедает такую сложную в поимке добычу, как пауки-птицееды, скорпионы, а также другие грызуны. Он вырастает примерно до 13-19 сантиметров в длину, обладает коротким толстым хвостом и закутан в плотный шелковистый мех светло-коричневого или серого цвета, а нижняя сторона тела белая. Окраска северного кузнечикового хомячка может придавать ему очень милую внешность, но этот хомячок рождён, чтобы убивать: у него длинные когти, чтобы царапать и хватать свою добычу. И в отличие от большинства грызунов, у него увеличенные челюстные мышцы, чтобы сила укуса была больше, а его коренные зубы специализированы для прокалывания и разрезания твёрдых панцирей и плоти насекомых.

Будучи главным образом бродягой, каждый северный кузнечиковый хомячок может удерживать в собственности необычно большую индивидуальную территорию площадью около 6 акров, и будет усердно защищать её. Исследователи полагают, что это лежит в основе их замечательного поведения, связанного со звуковыми сигналами. Описанный в 1929 году биологами Верноном Бэйли и Чарльзом Сперри как «долгий, тонкий, пронзительный свист, издаваемый на высокой ноте – волчий вой в миниатюре», и вновь Бэйли в 1931 году как «похожий на охотничий клич североамериканского лесного волка», вой северного кузнечикового хомячка в равной степени пугающий и характерный. Позже, в 1966 году, Дэвид Раффер из Дефианс колледжа в Огайо написал в «Ohio Journal of Science», что эти чрезвычайно голосистые грызуны, как оказалось, обладают не одним, а четырьмя различными голосовыми сигналами:

1) Писк, который испускают животные возрастом меньше четырёх дней и взрослые во время некоторых поединков;

2) Высокий щебечущий крик – ич, ич, ич, ич – был предупреждающим сигналом, который особи этого вида издавали во время жестокой драки или когда их вынимали из клетки;

3) Высокий пронзительный крик, который продолжался 0,8 секунды (среднее значение для 183 записей; и

4) Крик, подобный третьему типу сигналов, но с таким разрывом, из-за которого он звучит как два укороченных сигнала третьего типа, один сразу за другим, и длительностью 0,9 секунды (среднее значение для 71 записи).

Раффер предположил, что сигнал третьего типа был своего рода сигналом общения между кузнечиковыми хомячками одного вида, описывая, как его содержащиеся в неволе хомячки издавали именно этот сигнал, когда их сажали в помещение поодиночке, и чем дольше они там находились, тем реже он становился. С другой стороны, сигнал четвёртого вида издавался только тогда, когда пойманный хомячок знал о присутствии другого кузнечикового хомячка любого пола, но не мог найти его или вступить с ним в контакт. Примечательно, что иногда, когда северный кузнечиковый хомячок издавал звуковой сигнал номер три или четыре, он подражал позе волка, задирая свою маленькую голову вверх, направляя свой нос к небу и завывая.

Позже северный кузнечиковый хомячок приобрёл плохую репутацию переносчика чумы, вызываемой Yersinia pestis – бактерией, породившей Чёрную Смерть, которая в 14-м веке смела с лица земли 200 миллионов европейцев. В течение нескольких прошлых десятилетий Y. pestis резко сократила численность пяти видов луговых собачек на территории Северной Америки. На протяжении многих лет исследователей удивляло то, что популяции луговых собачек могли быть полностью уничтожены чумой за несколько месяцев, а когда в свободные норы переселялась другая популяция, она также уничтожалась той же самой болезнью. Как же чума могла так стойко сохраняться после того, как исходная популяция уже исчезла?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература
История животных
История животных

В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого. Вычитывая «звериные» истории из произведений философии (Аристотель, Декарт, Гегель, Симондон, Хайдеггер и др.) и литературы (Ф. Кафка и А. Платонов), автор исследует то, что происходит на этих границах, – превращенные формы и способы становления, возникающие в связи с определенными стратегиями знания и власти.

Аристотель , Оксана Викторовна Тимофеева

Зоология / Философия / Античная литература
Человек в животном. Почему животные так часто походят на нас в своем мышлении, чувствах и поведении
Человек в животном. Почему животные так часто походят на нас в своем мышлении, чувствах и поведении

В книге известного немецкого специалиста по поведению животных Норберта Заксера представлено современное состояние науки о поведении. Основной вывод автора — за последние 20 лет в этологии произошла смена парадигмы: «меньшие братья» стали ближе к человеку. Они грустят и радуются, как и мы. Они хитрят и обманывают, всю жизнь учатся новому, имеют свой характер и осознают свое «я».Где же пролегает граница между ними и нами? Чем мы отличаемся от животных и чему мы можем научиться от них? Как спасаются мыши от синдрома Альцгеймера и каким образом морские свинки избегают стресса? Сколько слов способны запомнить собаки и могут ли птицы узнавать себя в зеркало? Чем заняты сегодня ученые, изучающие поведение животных? Какие методы они используют и какие другие науки приходят им на помощь? Ответы на все эти вопросы читатель найдет в этой книге.Издание адресовано всем, кто интересуется поведением животных.

Норберт Заксер

Зоология / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука