Синора Ависсу — граница бездны

Звонил Габров. Он был чем-то встревожен, но не стал вдаваться в подробности, предложив Владимиру прибыть в Кляземец, в дом Иакинфа. Катя удивилась внезапному приглашению, но не стала сердиться, что их прогулку прервали. Через час они уже были на месте.

Во дворе здания, принадлежащего синорскому воеводе, о чём-то в полголоса беседовали Габров, его жена и Николай. Неподалёку гуляла с дочерью Ирина.

— А где сам хозяин дома? — спросил Владимир, поздоровавшись с друзьями.

— Внутри, в кабинете у себя, — ответил литератор. — Мы с женой пришли к нему с утра, а он что-то совсем не в духе. Попросил меня связаться с тобой, Колей, Ирой и Славой. Вот, собираемся потихоньку, как видишь. Я хотел сегодня презентовать всем свою книгу, — Габров показал увесистый том в чёрном переплёте с золотой надписью «Всемирная история. Беспокойные границы эпох».

— Ого, да ты крут, дружище! — воскликнул Владимир. — Когда успел? Автограф дашь?

— Да, сделаю, — мрачно кивнул Габров. — Там в доме на всех по экземпляру. Для детей Иакинфа даже есть версия на синорском русском, чтобы легче читалось. Это всё потом…

— Почему потом? — спросил Владимир.

— Вот как хозяин дома сейчас соизволит решить, где лучше всем усесться, так и пояснит. Славы, похоже, не будет. Он в Москве, на Долгоруковской.

Тут к друзьям подошла Юлия. Она была чем-то обеспокоена.

— Пойдёмте-ка все в столовую.

— Что случилось? — спросила Екатерина.

— К сожалению, пока сама ничего не могу понять.

Они отвели маленькую Алёну Бочкарёву в горницу, оставив её с остальными детьми на попечение старшей дочери Иакинфа, а сами прошли в знакомое помещение на первом этаже, где за большим столом уже сидел воевода, погружённый в какие-то раздумья.

— Уф… Как хорошо, что вы все здесь! — встрепенулся он, будто проснувшись.

Иакинф встал из-за стола и поздоровался с теми, кого ещё не видел.

— Не приедет Егоров, — сказал Габров. — В представительстве какие-то важные дела.

— Да, он мне прислал сообщение. Трофим и Антоний с домочадцами тоже не смогли сегодня выбраться. Ну да ничего. Садитесь, друзья мои! Сейчас немного поведаю о том, что мне довелось узнать в последние дни о ситуации в мире, так сказать, «из первых уст». Боюсь, что до наступления по-настоящему мирных времён ещё далеко, и это не даёт мне покоя.

Владимир заметил, что севшая рядом с мужем Юлия сняла с плеча и положила перед собой небольшой пенал. Такие футляры синоряне использовали в качестве кобуры и носили в них миниатюрные версии плазменных ручниц. Жена Иакинфа умела пользоваться оружием, как и почти всё взрослое население мирной Ро́сии Синории, но никто раньше не видел её с пистолетом в руках.

— Вы знаете, что я был в составе синорской делегации на заседании Ассамблеи ООН. Кажется, до сих пор никто не задаётся вопросом, почему мы столь скоропостижно покинули Нью-Йорк. А зря. Прошло уже несколько дней, как мы вернулись, но единственным, кто спросил нас об этом, был председатель Верховного Совета и президент Белоруссии, Валерий Олегович Мицкявичус.

— И почему же? — поинтересовался Бочкарёв. — В самом деле, почему же? Ведь даже в новостях только вскользь упомянули об этом.

— Официальная версия, для исетских и иных политиков — необходимо совещание с префектом по важным вопросам. Неофициальная — нам просто нет места в ВССН. Это организация не для синорян.

— Кто это сказал?!

— Это мы так решили, — ответил Иакинф и печально вздохнул. — Руководство всех наших городов. Так решил и префект.

— Но почему?!

— Хайрам очень хорошо умеет говорить, а ещё лучше — писать. Очень хорошо умеет. И он написал всё так, что трактовки могут быть самыми неожиданными, и всё на самых законных основаниях… К сожалению, этого почти никто не заметил, либо не захотел замечать.

— Ну и что же неожиданного ты там нашёл? — спросил Владимир.

— Много чего… Например, в его работах предусматривается, что все страны и организации Земли обязаны предоставлять свои знания и изобретения главенствующему на планете органу, коим будет ВССН. Это лишь одна из причин нашего неудовольствия.

— И что в этом такого плохого?

— Наши технологии не должны попадать в чужие руки.

— О чём ты? Война закончилась. Да ведь не смогут же они лезть во внутренние дела настолько сильно, что…

— Да смогут, смогут… И внутренних дел, пожалуй, не останется совсем.

Иакинф налил себе стакан воды и, осушив его залпом, продолжил.

— Есть ещё много причин, и о них долго рассказывать. Согласно основным пунктам проекта Хайрама, ВССН может и должно вмешиваться в дела любого государства, или даже провинции какой-либо страны. Всё это хорошо завуалировано. Если мировое сообщество согласится с этим планом, то все государственные образования станут, в лучшем случае, провинциями одной огромной страны, а не полноценными независимыми субъектами международного права.

— А разве раньше не так было? Ведь в конституциях многих стран указывалось, что принципы и нормы международного права входят в правовую систему государства…