Синтар. Остров-убийца

– Дождись меня, – тихо попросил он. – Это все, чего я прошу.

Генри затаил дыхание. Курихара закусил губу, почти как Сората.

– Хорошо, я дождусь, – выдохнул Сэм. – Даже если ты сам меня забудешь, Хибики, я не перестану ждать, где бы я ни оказался. Это новое мое обещание.

– А я найду тебя, – Хибики протянул руку, будто желая коснуться, но не тела Кимуры, наверное, он его даже не видел. Он хотел коснуться друга. – Я обещаю, что найду тебя, когда придет время. Прощай, Сэм.

Глаза Сораты на миг закрылись, а потом Сэм тихо произнес:

– Кимура в опасности. Он сильный медиум и ценен для мертвых. Его тело может принимать нас, но есть что-то, что заберет его любой ценой, и с ним тебе не справиться. Не пускай его туда, иначе он не вернется обратно.

Тело Сораты дернулось, выгнулось и мешком рухнуло на татами. Сэм ушел.

– Прощай… Прощай… – тихо шептал Хибики, глядя туда, куда взгляд Генри не мог проникнуть. Могут ли родственные души видеть друг друга? Хибики видел, не мог не видеть, и глаза его были полны невыплаканных слез, в которых застыло отражение самого дорогого его человека.

Генри без сил опустился на пол и положил голову Сораты себе на колени.

– Все будет хорошо, – сам себе пообещал он, рассеянно гладя растрепанные волосы. – Я не отдам тебя. Только вернись. Я прошу, только вернись.

Когда он снова занес ладонь, грудь Сораты резко поднялась на вдохе, он закашлялся, к щекам прилила кровь, прогоняя мертвенную синеву. Мокрые ресницы дрогнули.

– Генри?

Все полагали, что Сората заболел и лег в больницу на обследование, однако клиника, услугами которой он действительно воспользовался, лечила несколько иные болезни. Врачи там умели молчать, и пациенты могли быть уверенными в сохранности своей тайны. Мало кому приятно распространяться о курсе лечения в психиатрической больнице.

– Что же случилось с господином? – причитала печальная Аями, прислуживая Генри за столом, правда, руки у бедняжки подрагивали, и она пролила молоко на скатерть. – Надеюсь, он скоро выздоровеет, да помогут ему боги и добрые духи!

В тот день Сората позвал Генри по имени, но стоило тому отозваться, как Кимура впал в настоящее буйство. Он кричал и вырывался, им вдвоем удалось скрутить его лишь с помощью подоспевшего Масамуне. К чести секретаря, вопросы он начал задавать только после того, как Сората успокоился. Точнее, просто ушел в себя, перестал на что-либо реагировать. В таком состоянии его и увезли в больницу. Генри с ним не пустили, но он прекрасно помнил этот вмиг потускневший взгляд, будто обращенный в никуда, вялые руки, опустившиеся плечи. Из Сораты словно выкачали воздух, оставив полуживую оболочку, способную дышать, но не способную чувствовать. Генри хватал его за руки, но пальцы оставались холодны и расслаблены. Разум Сораты был от них невыразимо далек.

Только к вечеру следующего дня Генри удалось перехватить Курихару. Они почти не разговаривали все это время, и Генри было страшно начинать первому, но Хибики неожиданно легко пошел ему навстречу. Он как раз сидел за роялем в белой английской гостиной и рассеянно наигрывал какую-то печальную незамысловатую мелодию. Лучи заходящего солнца красиво ложились на его волосы, черные и гладкие, как у большинства японцев, и на блестящий навощенный паркет.

– Хибики, – позвал Генри издалека. Пальцы Курихары замерли над черно-белыми клавишами. – Прости, если помешал.

– Не помешали, – он опустил крышку и любовно погладил сияющую поверхность. – Компания – это не всегда плохо.

Генри подошел к нему и присел на диван.

– Как Сората?

– А почему вы спрашиваете у меня? Навестите его. Или вам страшно?

Пристальный взгляд черных глаз приковывал к месту. Генри мысленно отругал себя за нерешительность и продолжил разговор более уверенно.

– Масамуне сказал, что туда пускают лишь родственников и доверенных лиц. Я не подхожу ни под одну из категорий.

– И это вас останавливает? – Хибики усмехнулся. – Не верю. И вы не верите, это все самооправдание. Ведь вы же хотите его увидеть.

Генри не мог не согласиться.

– Прочитай мои мысли, – попросил он. Курихара покачал головой:

– Нет. Я и так знаю, о чем вы думаете. И нет, я тоже не понимаю, что имел в виду Сэм. Поэтому, пожалуйста. Я впервые прошу вас о чем-то. Пожалуйста, не оставляйте Сорату одного.

– Потому что ты благодарен ему? – предположил Генри. – Ты любишь его, ведь его невозможно не любить.

У Хибики был выбор, возможно, самый важный в его жизни. И он попрощался с Сэмом, в этот раз навсегда.

– Спасибо тебе за него, – тихо поблагодарил Генри, но Хибики лишь поморщился.

– Я сделал этот выбор не ради вас или Сораты. Так будет лучше для меня самого. Я больше не хочу жить прошлым.

Разумеется, он лукавил, и Генри не стал спорить с ним.

– Все равно, спасибо. Я сделаю все, что от меня зависит.

Он без слов направился к выходу, но в дверях столкнулся с красивой молодой японкой.