Синтез

– Да. И, скорее, это всё не пугает, а настораживает, заставляет недоумевать, затягивает своей таинственностью. Кстати, ты заметил, что все картины на заинтересовавшую нас тему, написаны исключительно акварелью? Все предыдущие выполнены разным способом, да и манера письма тут какая-то иная, резкая, словно он рисовал их в состоянии аффекта. Но, опять же, чтобы обратить внимание на тематику, нужно знать все эти легенды и традиции, или быть затянутыми в них, как мы. Вот что могло напугать Фераху?

– Может, она просто так это сказала.

– Возможно. Но, тем самым она подвигла тебя сходить туда и увидеть то, что теперь будоражит твои и мои мысли.

– Они как будто с Феликсом сговорились.

– Не увлекайся, – смеясь, остановила Рита Максима, – А то я решу, что у тебя паранойя. Напомню, что я первая с ними познакомилась, когда ходила в магазин, и было это достаточно далеко от нашего пляжа и жилища.

– По такому же принципу можно отбросить Карла, поскольку, если бы мы не услышали рассказ Клебера, пока плыли сюда, если бы нас не отметил Феликс, а после не предложил мне заняться самосовершенствованием и не рассказал мне всё то, о чём я тебе говорил, и, наконец, если бы не знакомство с геологами и не Фераха, увидевшая в музее картины, которые заинтересовали нас ещё до того, как я их увидел, мы бы не о чём таком и не подумали. Череда случайностей.

– Но, ты в это не веришь.

– Не верю. То есть, я почти уверен в том, что все перечисленные встречи случайны. Но случайно ли наше присутствие именно здесь?

– Ты хочешь сказать, что эти встречи и информация, полученная благодаря им, всего лишь случайный толчок, а ждёт нас что-то более очевидное, что-то такое, чего не заметить будет просто-напросто невозможно, даже если все два месяца мы не будем покидать нашего пляжа и бунгало?

– Ты, уже не задумываясь, читаешь мои мысли, любимая.

Маргарита нежно улыбнулась.

Держась за руки, Максим с Ритой прогуливались вдоль берега в тени высокого кустарника, растущего по обе стороны от песчаной тропы, являющейся частью прибрежного парка. Наступал вечер, солнце покидало небо, медленно клонясь к закату. Хватая его последние лучи, отдыхающие начали оставлять пляж.

– Меня вот что смущает, экстрасенс мой ненаглядный, – продолжал Максим. – В том, что ты принцесса, сомневаться не приходится, как бы таинственно это всё не выглядело. И весь этот спектакль разыгрывается исключительно вокруг тебя. Я же побочный продукт данного действия. Внимание, вопрос: откуда у меня во снах те же люди в капюшонах? Почему меня одолевают видения того же характера, что и тебя?

– Потому, что я тебя люблю, – не задумываясь, ответила Маргарита.

– А я люблю тебя, – улыбаясь, добавил Максим. – Если ты выберешь меня своим рыцарем, нас тут же прикончат, не оставив и следа. Если не успеют, мы станем во главе этого Города.

– Я не совсем понимаю, с кем этот вопрос нужно согласовывать. – Рита рассмеялась и поцеловала Максима в щеку.

– Да, тут все крайне туманно, – грустно произнес Максим, целуя Риту в ответ. – Ты принцесса! Я люблю принцессу, а принцесса любит меня. Можно ли в связи с этим считать меня рыцарем? Можешь ли ты считать меня своим рыцарем? Рыцарь ли я? Мне цыганка столько эпитетов нарисовала о рыцаре, что сам Ланцелот голову свернет, усомнившись в своей сущности. Но, даже не об этом я сейчас. Возьмем любовь! Ты когда-нибудь задумывалась о смысле выражения «моя вторая половинка», сопряженного с «единственной настоящей любовью»? Вот представь нашу ту планету, население которой на тот 2001 год составляет порядка шести миллиардов человек. Поделим их поровну – три миллиарда мужчин и три женщин. Не важен их возраст в текущий момент, в свое время они все были или есть или будут подвержены необходимости в любви…

– Это ты забавно сказал – необходимость, – заметила Рита.