Синтез

– Так. Я спрашивал, сколько тебе будет?

– Ну, вы просто спросили…

– Если я спрашиваю, сколько лет, это означает «сколько лет», а не «сколько лет будет».

– Двадцать шесть, – отчеканил Максим.

– Дата рождения?

– Двадцать пятое ноября, тысяча…

– Хватит. Меня не интересует год, хоть пять тысяч. Мне все равно, какой год у вас, у нас тут 2012.

– То есть, я без даты рождения остался?

– Тебе какая разница? Мне нужно знать, сколько тебе лет и всё. Так. Не хочу с тобой тратить время. Держи анкету. Заполнишь. Остальное буду спрашивать. Пять минут тебе.

Анкета была очень простая. Никакой конкретики. Место учебы, образование, профессия, названия рабочей деятельности и всё. Через пять минут Максим вручил заполненную анкету начальнику. Тот пробежался по ней глазами и начал зачитывать.

– Так. Образование среднее. Школа №… Вот очень мне нужно знать какой номер у твоей школы! Ладно, так. Образование высшее. Московский авиационный институт, факультет прикладной математики и физики, квалификация инженер-математик, так. Ну, авиация у нас только в теории, а вот звучит красиво, инженер, да ещё и математик. Так, что тут у нас с работой? Ничего себе послужной список! Оператор ПК, менеджер по продажам, менеджер по работе с клиентами, региональный менеджер, менеджер по логистике, менеджер по рекламе, менеджер по развитию бизнеса. Так, угу, менеджер. А профессия-то, какая?

– Ну, вот, инженер.

– Инженеры у вас занимаются развитием бизнеса?

– Нет, ну, просто, вот так получилось…

– Короче говоря, профессии нет.

– Почему, я же вот написал сколько.

– Эти вот все менеджеры – это чушь собачья. А что это ты так много перебрал, это всё на каком-то одном предприятии?

– Нет, где как.

– Ага, то есть успеха ты не имел на этом поприще.

– Нет, ну почему?

– Да потому что. Одним словом, торгаш-неудачник.

– Здрасьте, приехали.

– Сколько тебе было лет, когда ты институт закончил?

– Двадцать три.

– Три года ты менял все эти так называемые работы и что?

– Ну, по-разному.

– А сколько лет ты учился в этом авиационном институте?

– Шесть лет.

– Учился шесть лет, получил диплом инженера и пошел менеджерить. Зачем ты учился?

– Как зачем? Высшее образование чтоб было.

– Ну, есть высшее образование, что толку? А зачем ты учился на инженера? Чтобы идти торговать?

– Я не торговал…

– Да ладно мне рассказывать, а то я не знаю, что там, где есть слово менеджер, воняет спекуляцией и только, работать не хочется, вот и идут срубить денег там, где, кажется, это проще. Конечно, проще продавать что-то, а не производить это что-то. Ты крутишь продуктами, произведенными другими, ты торгаш и есть. Я одно не пойму, для чего нужно было тратить шесть лет на изучение того, чем потом не придется заниматься, это у вас, в вашем Городе, мире, так принято?

– В мире не знаю, в городе нашем так получается.

– Что значит, так получается? Куда смотрит Город? Неужели, будучи, вот этим самым инженером-математиком, нельзя себя обеспечить и работать на благо Города?

– Мой уровень полученных знаний не был настолько велик, чтобы я мог себя этим обеспечить.

– Что же ты не достиг должного уровня? У вас там у всех невеликий уровень?

– У кого-то уровень нужный.

– Вот! И что же, эти кто-то могут себя обеспечить и работать для Города?

– Могут обеспечить себя, но почему-то, только в том случае если будут работать на другой Город.

– То есть как?

– Я думаю вам не понять, это наше местное.

– А чего ты хотел получить, кроме диплома, если потратил целых шесть лет.

– Не знаю. – Максим устал отвечать на вопросы.

– Интересно. А чего ты хочешь?

– Не знаю.

– Надо полагать, к нам ты попал, потому что у себя ты просто-напросто не нужен.

– Всё может быть.

– Всё может быть? И ты так легко на это реагируешь? В твои годы я уже давно знал, чего хочу, и шёл к этому, у меня была профессия, работа, семья. Я твердо стоял на ногах и был нужен обществу, так же как оно было нужно мне. А что есть у тебя? Ничего. А нужно тебе общество? Не знаешь. А обществу ты нужен? На хрен ты ему не нужен! Ты лишний член общества! И… ты мне не нравишься.

– Мне расплакаться?

– Не удивлюсь, если это единственное, что ты можешь. Так ладно, был ты судим или нет, все равно не скажешь.

– Почему? Скажу. Не был.

– Вот видишь, и судимости даже нет, ни черта у тебя нет. Не знаю, что ты будешь делать, как собираешься жить. У меня все. Свободен.

– «Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее – или пусто, иль темно,

Меж тем, под бременем познанья и сомненья,

В бездействии состарится оно».

– Курить будешь? – спросил Брат Максима, который, выйдя из отделения, ощутил похмельную слабость и присел у фонтана, расположенного на полпути между полицией и отелем.

– Ой, не могу. Теперь ты меня пилить будешь? Мне тут кто-нибудь что-нибудь доброе скажет?

– А с чего бы это? Отношение к тебе не может меняться в зависимости от территориального положения. Все замыкается на тебе самом.

– Ну, а что ж делать, если «в начале поприща мы вянем без борьбы»? Так уж исторически сложилось.

– Даю наводку. Что привлекательнее? Когда история делает тебя, или, когда ты делаешь историю?

– В обоих случаях не плохо бы для начала сделать себя.