Синто. Родное небо. Часть 3. Герои больше не нужны

Я кивнула, соглашаясь с его словами и мы опять пошли, прижавшись друг к другу. Я ждала вопросов, он должен уточнить…

— Сколько тебе было?

— Года три — четыре, я не помню ничего, — ответила я, — Мне запрещали многое есть и пить, а мне страшно хотелось конфет с ликером… Как-то съела штук пять, думала умру, хорошо что догадалась вырвать…

— Твоя мама пошла на это…

— Ну да, я ведь должна была жить нормальной жизнью, ну почти нормальной. Я ж не готовилась стать шпионом или чем-то таким.

— Но все равно, от практики «наведенных аллергий» отказались — слишком много было несчастных случаев и нелепых смертей.

— На Кхане не отказывались никогда, а дельцы имеющие контакты с Депрой, так и вовсе… Я слышала, в тридцать лет «наведение» проводили.

— Вранье. В тридцать поздно, он или загнулся или ничего путного не получил в результате.

Я пожала плечами, мол, не буду спорить.

Йинь поверил, значит, не будет колоть всякую дрянь, как максимум — придушит или вырубит ударом, а с этим я уж как-нибудь разберусь.

Мы как раз подошли к остановке монорельса, никого кроме нас не было. Йинь одной рукой приподнял меня и поставил на лавочку, я тут же оказалась выше его на полголовы, секунду мы смотрели в глаза друг другу, поцелуй, казалось, был неизбежен, но в тишине ночи раздалось тихое жужжание браслета, я вздрогнула и высвободилась.

— Извини, я должна…

Соскочив с лавочки и отойдя на пару шагов, я вставила таблетку наушника.

— Хейси, где ты лазишь? — раздался раздраженный голос Шур.

Нееет! Только не это! Эта мысль слишком явственно отразилась на моем лице, и Тянь попытался подойти, но я отогнала его взглядом и опять отошла.

— Да, Крис, я тебя слушаю.

— Нет, это я тебя слушаю! Ты знаешь, сколько мне пришлось отвалить за прекращения поисков тебя? А? — и так низкий голос Кристы сейчас звучал почти, как мужской. — Где ты, я спрашиваю?

— Я на остановке монорельса, не одна… Собралась ехать в седьмой участок. Мне есть где ночевать, если ты об этом беспокоишься.

— Нет, я не об этом беспокоюсь. Ты мне должна уже намного больше, чем я твоему деду, ныне покойному, напомню.

— Крис, мы ведь договорились, я нахожу убийцу, и мы пересматриваем условия твоего предложения.

— Нет, Хейси, — голос из раздраженного стал издевательски ласковым, — убийцу нахожу я, нет, не так, его находишь ты с моей подсказки, а потом ты прекращаешь бегать по островам, транжиря мои деньги, и отдаешь долги. А потом, может быть, если я поверю, что ты годна на что-то большее, нежели греть мне постель, мы «пересмотрим условия». Ясно?

— Да, — обреченно сказала я.

Эх, какой спектакль пропадает…

— Завтра в десять утра прилетишь на Тонущий остров.

— Крис, я сумела и сама кое-что узнать.

— Неужели, деточка? Ну-ну, расскажешь. Отбой.

Я вынула наушник из уха в непритворном расстройстве. Нет, ну надо же чтобы именно сейчас у Шур возникло «окно» — затишье в делах на день-два, и она решила развлечься за мой счет. Криста иногда, когда у нее было приподнятое и игривое настроение, после очередного удачно выполненного ее людьми задания, доставала меня попытками затащить в постель. Я отбивалась, это превращалось в обмен колкими ехидностями, но один раз я сорвалась и наговорила ей дерзостей, дуэль, казалось, была неминуема, но появился Аррен и разнял нас. Боюсь теперь, моя злопамятная двоюродная тетушка отыграется за все. План «Патронаж» будь он неладен, чувствую, Даниэль у меня еще получит за него.

— Хейса, — Тянь озабочен, — кто это?

— Это человек, помогший мне, прикрывающий…

— Синто?

Я молча кивнула.

— Что он хочет? Какое предложение он сделал?

— Йинь… Не надо тебе влезать во все это, поверь. Мне нужен будет пузырь завтра утром, поможешь?

— Конечно. Но…

От расспросов меня спас подъехавший монорельс. Йинь решил отложить все расспросы и попытался вернуть то промелькнувшее романтическое настроение, но я сделала вид, что в полном расстройстве и раздумьях. Всю дорогу я провела, прижавшись к его груди, и ему ничего не оставалось, как по-братски обнять меня.

Пока мы ехали, я опять прокручивала сложившуюся ситуацию. Я держалась за русов потому что они помогли бы заманить подозреваемого или даже выкрасть его. Теперь же придется справляться со всем самой, Йинь во-первых ранен, во-вторых толсин, ходячая орхидея — яркая и заметная. Плюс плотский интерес Йиня меня совсем не радовал, а отвертеться не получится — не настолько он благороден, чтобы привести девушку, которую жутко хочет, к себе домой и уложить ее в другой комнате.

Почему он мне так не нравится? Да потому что первозначный толсин! И никакие пытки и горести не вытравили из него этого. А мой отказ он воспримет только как результат своей рабской метки и никогда даже мысли не допустит, что мне просто противно быть сто десятой шлюшкой в его постели. Хотя, противно — не противно, а на задании есть только целесообразность, все антипатии и моральные принципы остаются дома.

Уйти от Тяня, как ушла от русов, и внедриться заново? Но тогда надо менять не только легенду, но и лицо, потому что неизбежно наткнусь на этих троих… Нет. Нецелесообразно.