Синусоида

О скорпионе. Как-то на смене араб-техник по имени Кадар наткнулся рукой на скорпиона. Скорпион в таких случаях обязательно отвечает ударом своего отравленного хвоста. А степень ядовитости их жала зависит от сезона. То, что я описываю, произошло в самый серьёзный период брачных отношений скорпионов, а Кадар, как человек грамотный, знал, что через минут пятнадцать он может умереть. Тем не менее, не теряя самообладания, прямо у меня на глазах, он достал из портмоне лезвие и рассёк место укуса. Сделал два разреза крестом. Тут же стал сливать из раны кровь, выдавливая её крепким поглаживанием руки по направлению к ране. Через пару минут мы ему сделали перевязку. Голова болела сильно, но к концу смены Кадар полностью пришёл в себя. Вот так решительность и самообладание спасли ему жизнь.

Экстремальная ночная.

Около месяца пришлось поработать не на самой плотине, а на правом берегу. Правый берег Нила – сплошная пустыня. Камни, камни, ямы; растительности никакой. Породы трещиноватые, и наша задача – через скважины, нами же пробуренные, закачать, т.е. заполнить эти трещины водонепроницаемым раствором, который в будущем предотвратит фильтрацию воды в обход тела плотины. Протяженность участка – километра полтора от берега Нила. Участок временный, ничем не оборудован. Ночью темень сплошная, луны нет.

Автобус привозит смену на плотину, а эти полтора километра надо преодолеть пешком. По ямам, по камням. На точке работает двигатель установки с генератором на 12 вольт и горит одна лампочка. Она – единственный ориентир. Сменить советского коллегу надо точно вовремя, иначе он может не успеть на автобус, увозящий смену с плотины.

Иду на лампочку. Что-то или кто-то бегает поблизости. Потом начинается вой шакалов. Один, потом два сразу, потом целый хор. Ужас! Волосы дыбом! Температура воздуха – градусов тридцать, а по телу мороз! Кожа гусиная.

Добрался, увидел людей, страх исчез. Пожелал сменщику успешно добраться и успеть на автобус (ему легче – он идет на огни стройки).

Все, смена началась, работаем до утра.

Зубник на плотине. Однажды один из рабочих моей бригады почувствовал сильную зубную боль.

Позаглядывали мы ему в рот, обнаружили там в одном зубе дырку. Повёл я его к арабскому начальнику смены за направлением к зубному доктору. Исчез парень на неделю.

Приходит, открывает рот - пустой. Ни одного зуба! Объясняет, что все зубы у него плохие, оставлять их было опасно и добрый частный доктор, к которому его направил зубник из больницы на плотине, любезно и бесплатно удалил ему все зубы. Вот и весь эпизод.

А объяснение этому мне дал араб-инженер, коллега. По секрету и только благодаря нашим дружеским отношениям. Оказывается, добрый дядя частный доктор - новичок в зубодёрганье, ему надо потренироваться, а зубник при плотине - его товарищ. Вот он и помогает ему набить руку.

Дружба, выручка, взаимопомощь по арабски.

Кино. Асуанская плотина - стройка историческая и, естественно, ход её запечатлялся СМИ, в частности, кино. Попал и я в объектив истории. Вот как это было.

Две бригады национальных бурильщиков, которых я обучал на рабочем месте, вот уже полтора года работали в тоннеле. Приехали киношники. Из Каира. Выслушали мой рассказ о подготовке отечественных кадров советскими специалистами, повосхищались нами и начали съёмку. То сюда меня поставят, то туда. То так повернись, то этак. Через полгода долгожданный фильм дошёл до Асуана (ТВ там не было, демонстрировали внашем клубе). Кинофильм на полчаса. Рассказывали о всех подробностях стройки. Но ни разу не показали ни единого советского специалиста. А я то ждал, а я позировал!

В личных беседах арабы-инженеры - наши дублёры доходчиво объяснили нам, что потомки должны знать своих героев труда, а не считать, что плотина была построена иностранцами. Что ж, наверное, логично, хотя каждому, кто видел и, тем более, участвовал в этой стройке, ясно, что построили её мы, советские люди. И национальные кадры гидростроителей Египта создавались тоже нами.

Проводы. Последняя моя смена была ночная. Жара ночью почти не ощущается. Работаем и усиленно пьём чай. Чай арабы пьют пятидесятиграммовыми стаканчиками. Чай сладкий, как патока, и крепкий, как чефир. Такой чай мусульманину, которым религия не позволяет употреблять алкоголь, вполне заменяет его.

Под утро меня в честь расставания угостили каким-то наркотиком из кальяна. Было забавно затягиваться через целую систему шлангов и горшков с водой. Ничего не почувствовал, но, как и всей компании, т.е. моей смене, стало очень весело и полностью исчез языковый барьер.

Последняя, сентиментальная, смена закончилась. Наше руководство дало мне сутки на сборы и прощание с остающимися соотечественниками. И вот, когда мои провожающие друзья уже погрузили в поезд Асуан-Каир наши вещи, на перроне появились мои техники, которых я за два года научил работать, уже простившиеся со мной вчера на смене. Прощаясь, они вручили мне рулончик со словами: "Посмотрите в поезде, а смысл поймёте очень скоро".