Сёгун

– Это легко, – успокоил Ян Ропер. – Давайте поклянемся, что мы сделаем это во имя Бога. Его именем. Умереть за других во имя Бога. Тогда не о чем беспокоиться. Избранник Божий заслужил вечную славу.

Все согласились.

– Ну, Винк. Делай, как говорит Ропер.

– Хорошо. – Губы Винка запеклись. – Если… если это выпадет мне, я клянусь Господом Богом, что пойду с ними, если… если я вытащу жребий. Именем Бога.

Все последовали его примеру. Матсюккер был так напуган, что ему пришлось подсказывать, прежде чем он понял всю глубину кошмара.

Сонк тащил первым. Питерзон был следующим, затем Ян Ропер и после него Соломон и Крок. Спилберген чувствовал, что стремительными шагами движется к смерти, потому что все согласились, чтобы он не выбирал – ему должна была достаться последняя соломинка, и теперь шансы его таяли.

Гинселю повезло. Остались четверо.

Матсюккер плакал не таясь, но оттолкнул Винка, взял соломинку и никак не мог поверить, что жребий выпал не ему.

Рука Спилбергена дрожала, и Крок поддержал ее. Моча стекала по его ногам.

«Какую выбрать? – отчаянно спрашивал себя ван Некк. – О Боже, помоги мне! – Его близоруким глазам соломинки виделись как сквозь туман. – Если бы я только мог видеть, может быть, понял, какую выбрать. Какую же выбрать?»

Он вытянул соломинку и поднес к самым глазам, чтобы прочитать свой приговор. Но соломинка была длинной.

Винк уставился на свои пальцы, ухватившие предпоследнюю соломинку, он уронил ее, но каждый разглядел, что она самая короткая. Спилберген раскрыл сжатую в кулак руку, и все увидели, что последняя соломинка была длинной. Генерал-капитан потерял сознание.

Все уставились на Винка. Он беспомощно смотрел перед собой, не видя никого. Чуть пожал плечами и полуулыбнулся, рассеянно отмахиваясь от мух. Потом сел. Ему освободили место, сторонясь его как прокаженного.

Блэкторн опустился на колени сбоку от Спилбергена.

– Он умер? – спросил ван Некк, его голос был едва слышен.

Винк пронзительно засмеялся, нервируя всех, но неожиданно смолк.

– Я – единственный мертвец, – изрек он. – Я мертв!

– Не бойся. Ты избран Богом. Ты в руках Бога, – увещевал Ян Ропер, его голос звучал уверенно.

– Да, – поддержал ван Некк. – Не бойся.

– Теперь легко, да? – Глаза Винка перебегали от лица к лицу, никто не мог выдержать его взгляда. Только Блэкторн не отвернулся.

– Дай мне воды, Винк, – спокойно попросил он. – Подойди к бочонку и налей мне воды. Ну же!

Винк смотрел на него. Потом взял тыквенную бутылку, наполнил водой и подал ему.

– Боже ты мой, капитан, – пробормотал он, – что же мне делать?

– Сначала помоги мне с Паулюсом, Винк! Делай, что я говорю! Ты хочешь, чтобы все было хорошо?

Винк справился с истерикой, ему помогло спокойствие Блэкторна. Пульс Спилбергена был слабый. Винк послушал его сердце, отвел веки и некоторое время изучал глазные яблоки.

– Я не знаю, капитан, Господи Боже. Я не могу нормально соображать. Думаю, с его сердцем все в порядке. Ему нужно сделать кровопускание. Но я не могу – не могу сосредоточиться… Дайте мне время. – Он устало замолчал, сел, привалясь спиной к стене. Его начало трясти.

Крышка люка открылась.

Лучи заходящего солнца с особенной резкостью очертили силуэт Оми на фоне неба, окрасив его кимоно в цвет крови.

Глава 4

Винк попытался заставить ноги идти, но не смог. Он много раз в своей жизни сталкивался лицом к лицу со смертью, но никогда это не было так беспросветно. Все определилось соломинками. «Почему я? – кричал его мозг. – Я не хуже других и лучше многих. Господи Боже на небесах, почему я?»

В погреб спустили приставную лестницу. Оми показал жестами, чтобы подошел один человек, и быстро.

– Исогу! (Поторопись!)

Ван Некк и Ян Ропер молча молились, их глаза были закрыты. Питерзон не мог смотреть. Блэкторн наблюдал за Оми и его человеком.

– Исогу! – пролаял опять Оми.

Еще раз Винк попытался встать.

– Кто-нибудь, помогите мне. Помогите мне встать!

Питерзон, который был ближе всех, наклонился, просунул руку Винку под мышку и помог ему, тут Блэкторн встал у лестницы, утвердив ноги в грязи.

– Киндзиру! – крикнул он, используя слово, услышанное на корабле.

Сдавленный крик раздался по всему погребу. Рука Оми сжала меч, он двинулся к лестнице. Блэкторн тут же повернул ее, подстрекая Оми поставить туда ногу.

– Киндзиру! – повторил он.

Оми остановился.

– Что происходит? – спросил Спилберген, напуганный, как и все остальные.

– Я сказал ему, что это запрещено! Никто из моей команды не пойдет на смерть без боя.

– Но мы согласились!

– Я – нет.

– Ты сошел с ума!

– Все правильно, капитан, – прошептал Винк. – Я… Мы согласились, и это было честно. Это Божья воля. Я собираюсь… то есть… – Он ощупью пробирался к лестнице, но Блэкторн стеной стоял на его пути, обратив лицо к Оми.

– Ты не пойдешь без боя. Никто из вас.

– Отойди от лестницы, капитан! Тебе приказали убраться! – Спилберген, шатаясь, стоял в своем углу, как можно дальше от лестницы. Его голос сорвался на визг. – Капитан!

Но Блэкторн не слушал.

– Приготовься!