Сионистское движение в России

В дневниковой записи от 29 октября Герцль описывает также прием, устроенный школой Микве Исраэль кайзеру Вильгельму и его свите, ехавшим в Иерусалим. Дети спели в честь императора германский гимн. Герцль, стоявший возле плуга, снял свой пробковый шлем. Кайзер узнал его издали, повернул лошадь в сторону Герцля и, подъехав, остановился. Герцль сделал два шага навстречу, император подал ему руку, осведомился о его здоровье и коротко побеседовал с ним. Закончив разговор, Вильгельм еще раз пожал ему руку и поскакал своим путем.

Этот эпизод произвел сильнейшее впечатление на присутствующих, среди которых были и служащие барона Ротшильда. Сам Герцль мог истолковать это как доброе предзнаменование перед приемом делегации в Иерусалиме. Однако все обернулось не так. 2 ноября 1898 года сионистская делегация, возглавляемая Герцлем, встретилась с германским кайзером Вильгельмом II (Некоторые из современных исследователей называют этот день «Второе ноября д-ра Герцля», имея в виду, что, спустя девятнадцать лет, в этот день была провозглашена декларация Бальфура.).

Прежде всего, Герцлю пришлось выступить не по оригинальному тексту своей речи, а по усеченному варианту с поправками Бюлова, вычеркнувшего из нее ведущие политические принципы. Кроме того, ответ кайзера на речь был холодно-вежливым, без тени тех заверений, которые были даны Герцлю во время константинопольской аудиенции. Император заметил в конце, что «будет продолжать интересоваться вопросом». Герцль так заключает запись от 2 ноября в своем дневнике о иерусалимской встрече с Вильгельмом:

«Он не сказал ни да, ни нет. Ясно, что в промежутке произошло многое».

И действительно, очень скоро выяснилось, что в своей беседе с Вильгельмом султан высказал резко отрицательное отношение к политическому сионизму. Министр иностранных дел Бюлов также уговаривал кайзера отказаться от поддержки Герцля и его планов из-за боязни серьезных политических осложнений с Францией, Англией и Россией. Не исключено также, что Бюлов действовал по наущению богатых ассимилированных евреев, убедивших его, что сионизм ничего не стоит и что его поддерживают лишь маленькие группки фантазеров-интеллигентов.

Итак, «роман» Герцля с императором Вильгельмом II скоропостижно закончился, и улетучилась мечта о заселении Палестины под германским покровительством. Герцль, однако, быстро оправился от удара и начал действовать, поставив своей целью наладить прямые связи с султаном Абдул Хамидом.

26 июня 1899 года он снова выступил в Лондоне на крупном еврейском митинге. Девять месяцев назад он заявил здесь с полной уверенностью, что возвращение в Сион — дело ближайшего будущего… Теперь же он не привел подробностей своей встречи с Вильгельмом в Иерусалиме, будучи не вправе разглашать их, и публика осталась при впечатлении, что его политическое положение достаточно стабильно. На сей раз Герцль говорил о своих надеждах придти к соглашению с султаном и заявил: «Мы хотим добиться от турецкого правительства «чартера» (Известный термин в истории сионизма. Подробности см. ниже, в следующей главе.) на заселение Палестины под суверенной властью султана».

2. Третий конгресс

Вопрос о «чартере», мимоходом упомянутый на лондонском митинге, был поднят Герцлем через несколько месяцев на Третьем конгрессе, состоявшемся в Базеле 15–18 августа 1899 г.

На конгресс съехались около 280 делегатов. Самая крупная делегация была российская, и она же проявила большую активность как на предварительных собраниях перед конгрессом, так и в прениях на самом конгрессе, а также на своих частных совещаниях по поводу важных вопросов, выносившихся на пленарные заседания.

Во вступительной речи Герцль, как уже говорилось, выдвинул лозунг «чартера»: «Мы стараемся добиться от турецкого правительства «чартера» — разрешения на поселение под верховным покровительством султана. Лишь располагая такой гласной санкцией, содержащей необходимые гарантии публично-правового характера, мы сумеем приступить к широкому практическому заселению». Колониальный банк рассматривался Герцлем как средство и орудие для получения «чартера».