Сёши

Багу передавал ему новую порцию телесной энергии, а я ладонью следил, как изменяется рисунок покрова (рисковать и открывать шаринган не хотелось). Потоки наполнялись телесной энергией, кожа потихоньку теплела. Я осторожно пробежал пальцами по шее и затылку. Тц! Даже мне ясно, что пульс чакры рваный. Ниже... Рука замерла.

Слишком тепло! Между лопаток. Почти горячо.

Ещё немного чакры и стало окончательно понятно, что это. Метка, выжженная в наружных потоках. Цифры. Сорок шесть. Долбаный урод, Орочимару!

Я медленно выдохнул.

Мелкому понадобится лекарь получше, чем черепаха и два боевика. Благо, мне известно, где его найти.

Глава 10.

Иногда жизненно необходимо взглянуть на события с иной точки зрения и выработать альтернативное объяснение происходящего. Вам не обязательно принимать эту точку зрения. Но случается, что обдумывание вопроса с позиций противоположной стороны приводит к решению, которого вы не замечали.

Артур Фриман

Ужасно сонный Сёши и Хатаке Какаши

Пол содрогнулся. Взрыв! Вздыбившиеся плиты растопырились вкривь и вкось.

Томоки не удержался, покатился вниз... и шевелящаяся трещина сомкнулась на его ногах. Я бежал прочь от дикого воя... до тех пор, пока не упал потолок...

...Утро.

Светает уже, а я так толком и не спал.

Пытаясь хоть немного остудить влажный лоб, обречённо уткнулся в отцовское плечо. Сердце потихоньку успокаивалось. Заполошная дробь распадалась на отдельные неровные толчки. Жаль, что ненадолго...

Сны доставали сильнее, чем раны и лихорадочный жар. Только вторые сутки, как очнулся, а уже скучаю о времени, проведённом в чёрном беспамятстве под камнями.

Уловив изменения за спиной, Хатаке остановился.

- Всё хорошо? - он бережно усадил меня спиной к дереву, достал салфетку и вытер лицо. - Ты немного поспал. Хочешь попить?

- Устал.

- Потерпи, малыш. Скоро уже придём. Там всё будет, как ты захочешь.

Как я хочу - это значит без снов. Просто поспать. Хотя бы пару часиков.

Шиноби несли меня осторожнее, чем мыльный пузырь, но я все равно чувствовал, что готов развалиться от любого неосторожного движения. Ныли суставы. Сухо пекло в груди. Голову ломало от челюсти и до затылка. Приступы липкой трясучки накатывали один за другим, как электрички... И я бы всё это вытерпел, и был бы счастлив, что остался жив. Только бы не кошмары!

Горная крепость рушилась снова и снова, стоило закрыть глаза... Я бежал прочь из зала со змеёй, а раздавленный Томоки полз следом, жалобно умоляя остановиться, подождать, не бросать их. Всех тех людей, которых я перемешал с камнями в логове Орочимару. Незнакомцы с других этажей, ни разу не виденные наяву, терпеливо дожидались за границей сна, чтобы плюнуть в лицо виной или ненавистью. Выбирай, что больше нравится!

Подземелье не выпускало - в кошмарах мне ни разу не удалось добежать даже до зала с чанами. Обстоятельства снов менялись, но заканчивалось всё одинаково. Смертью. Для всех.

Я просыпался, вскидывался, судорожно цепляясь за Какаши. Шиноби останавливались. Меня утешали и успокаивали, как могли, а через несколько минут всё повторялось. Ночь и день, и вторую ночь... час за часом. Я бы лучше вообще не спал, но отвары, которые наперебой лили в меня отец и Майто, не оставляли выбора. Веки слипались, как намазанные клеем, и вокруг смыкалась каменная ловушка...

По дороге вывалил на шиноби историю о том, как очухался в крепости Орочимару прямо на лабораторном столе. Какаши и Гай в шоке переглянулись, задали несколько уточняющих вопросов о Саннине и охране крепости, но согласно не стали выяснять подробности - пожалели мои взбаламученные мозги, отложив разговоры до безопасного места.

Я думал, мы идём в Коноху, а оказалось, ничего подобного. Какаши неожиданно признался, что у нас имеется куча родственников в Траве. Семье Хатаке принадлежало целое селение в горной долине на севере страны. Почти, как скрытая деревня, только без шиноби. Вот туда-то мы и пробирались глухими чащобами и прочими неудобьями - очень не хотелось притащить на порог к родне разозлённого Змея.

Потормошив отца, я узнал, что со времён разделения семьи минуло уже лет триста. Старая фамильная история рассказывала, как в долгой войне полегло почти три четверти клана. Отвернулась удача. Предал союзник. Превзошёл противник. Может, и вбили бы остатки светловолосых в землю, но глава рода решил по-другому. Собрал уцелевших и просто сказал: "Хватит! Завязываем продавать мечи. Судьба внятно велит заняться чем-нибудь другим. Сражаться, когда на одного взрослого семеро голодных карапузов - совсем с головой не дружить".