Сёстры меча и песни

Пирр хотел проложить проход под землей, дабы исполнить свою давнюю мечту – создать Подземный мир. Эвфимий и его сестра Лорис, богиня воды, заключили с Пирром соглашение, согласно которому они прорубят в сердце горы проход для него. Но чтобы добраться до двери, Пирру пришлось преодолеть слои земли и воды, которая поглотила весь его огонь. Он был единственным богом, по-прежнему прикованным к земле, заточенным за своей дверью в горе, по иронии судьбы названной в честь собственного брата. Потому время от времени его гнев явственно ощущался, сопровождаемый дрожью земли. И ни один храм в королевстве – даже те, где поклонялись Эвфимию, – никогда не позволяли своему огню погаснуть, как угас огонь Пирра.

Эвадна закрыла ставни. Она вздрогнула, как и всегда, когда думала о горе Эвфимия и о запертом под землей боге огня.

Нет, Хальцион не отправилась бы в горы. Даже сестра опасалась Эвфимии, размышляла Эвадна, пока спускалась на первый этаж.

Девушка чувствовала присутствие Стратона, словно над ними нависла тень. Эвадна шла по коридору в сторону кухни, когда услышала голос отца:

– Я должен спросить, лорд Стратон. Зачем вы пришли за Хальцион? Неужели моя дочь совершила нечто такое, что заслужило вашего визита?

Мужчины находились в общей зеле. Двери были приоткрыты; и Эвадна остановилась у порога, прислушиваясь.

– Я думаю, нам следует дождаться прибытия Хальцион и позволить ей самой ответить на вопрос, – ответил командор.

Он не сомневался, что его воины отыщут ее и с позором притащат домой.

В этот момент Эвадна возненавидела его столь сильно, что скрежетнула зубами.

Она отправилась на кухню, где ее мать, тетя Лидия и Майя уже вовсю трудились, наполняя миски фруктами и разогревая на жаровне лепешки.

Никто не произносил ни слова.

Эвадна открыла дверь погреба, чтобы принести два кувшина эля. Когда она вернулась на кухню, Грегор уже поджидал ее.

– Куколка. – Голос отца звучал до ужаса спокойно. – Лорд Стратон хочет поговорить с тобой. Подай ему кружку эля, ответь на вопросы, а затем немедленно возвращайся сюда. Только ни о чем не беспокойся. Ты ни в чем не виновата.

Но это было не так.

Эвадна достала из шкафа самую красивую кружку и наполнила ее элем. Семья, застыв, словно статуи в храме, наблюдала за действиями девушки, и, возможно, она двигалась с особой грацией именно потому, что знала, что вот-вот случится.

Она вошла в общую залу.

Командор в покрытых грязью доспехах сидел на скамье ее отца. Вокруг него было разложено оружие. К этому моменту он уже снял шлем, и Эвадна смогла разглядеть его лицо.

Брови Стратона нависали над прикрытыми веками, а скулы были ярко выражены на щеках. Его загорелая кожа – обветрена и покрыта шрамами. В темных, коротко подстриженных волосах пробивалась седина. Даже оставаясь неподвижным и тихим, он будто бы господствовал в пространстве комнаты.

Эвадна подала ему напиток, но от резкого, вызванного волнением движения эль выплеснулся через край. Янтарные капли собрались на испещренной шрамами ладони командора – на руке столь огромной, что без усилий могла бы сжать чье-нибудь горло и лишить жизни.

Эвадна представила, как он стискивает горло Хальцион, и остолбенела.

– Сядь, дитя. – Его голос оказался на удивление мягок.

Он взял кружку, и Эвадна присела напротив него. Она попыталась расслабиться, но пока Стратон наблюдал за ней… девушка чувствовала себя как мышь под пристальным взглядом ястреба.

– Хальцион часто рассказывала о тебе в лагере, – заговорил командор.

– Правда?

– Да. Ее младшая сестренка Эвадна. Вы двое были очень близки до того, как она приступила к своим тренировкам в Абакусе.

Эвадна сглотнула. Что сказала ему Хальцион?

Он ждал ее ответа.

Слова застряли в горле, поэтому она лишь кивнула, попытавшись предугадать, что он скажет дальше. Эва заметила, как взгляд его метнулся к ее правой ноге, практически скрытой под окаймленным виноградной лозой подолом.

– Она поведала мне, как спасла тебе жизнь в тот день, давным-давно. Это случилось прямо перед тем, как она присоединилась к моему легиону, так что ей, должно быть, было двенадцать. А тебе, Эвадна, получается, девять?

Стратон снова поднял на нее свои голубые глаза. В них пылал огонь. Это было все равно что смотреть на ослепительное солнце, да и выдержать его взгляд оказалось непросто, но Эвадна сделала это – она не отвела глаз.

Он напомнил ей о давно минувшем дне.

Хальцион только что одолела мерзкого мальчишку из Дри в боевом поединке, и они с Эвадной, Майей и Лисандром шагали по дороге с развязностью настоящих чемпионов. Они миновали пастуха и его собаку, которая показалось им безумной: она без устали лаяла на детей и дергала за поводок. Эвадна перепугалась, и поскольку псина сидела на привязи, а пастух извинился, дети двинулись дальше.

Но собака внезапно вырвалась на свободу и погналась за ними.