Сирена иной реальности

Удовлетворяя мое любопытство, глаза Лио тут же устремились к вошедшему в столовую пожилому мужчине. Он остался в той же одежде, в которой был в холле, видимо, не нашел времени и сил переодеться. Женщина, идущая с ним под руку, тоже не выглядела полной энергии, хотя и успела сменить нарядное платье на удобный вариант. Неудивительно, ведь на правителях лежит ответственность за весь остров и его жителей. Нелегкий труд предстоит Лиодайе в будущем.

— Нам спешить некуда, — ответил отцу Алленар. — Да и приятнее ужинать не в одиночестве. Мы же одна семья, а моментов побыть вместе не так много. То я в разъездах, то вы в бесконечных делах. Зато теперь станет проще.

— Вряд ли намного проще, — рассеянно возразил король, помогая сесть жене и устраиваясь на своем месте. — На нас с тобой остается тот же функционал, разве что в чуть иной пропорции. А вот Реми точно вздохнет свободнее. Верно?

Он ласково взглянул на свою жену, и та улыбнулась в ответ.

— Тебе так надоело мое пение? — явно пошутила она и впервые открыто посмотрела на будущую невестку. — Лиодайя — красивое имя, но, если ты не против, я бы предпочла короткое. Сама не люблю, когда меня полным величают.

— Конечно, мне так тоже больше нравится, — кивнула моя «носительница», наконец-то пробуя деликатесы, которые слуга положил на тарелку, когда она на них указала.

Меня подобное проявление внимания от матери Аленнара удивило и порадовало. Возможно, женщины поладят и Лио обретет заботу, которой не хватало в родном доме?

— Вот и замечательно, — обрадовалась королева. — Парк ты уже видела, мне Ален рассказал о вашей прогулке. Надо будет решить вопрос с сийриннами-помощницами. Молодых среди тех фрейлин, кто сейчас в моей свите, не так много, так что будем искать остальным замену. Времени нам как раз хватит. Да и тебе будет приятнее общаться с молодежью, а не со старухами.

— Мам, ну ты скажешь… — хмыкнул Аленнар. — Отлично же выглядишь! А какой вкус в одежде! Молодые еще должны на тебя равняться!

— Подхалим. — Женщина ласково пожурила сына и засмеялась, кокетливо поправляя черные локоны.

Не знаю, как тут у них дела обстоят с сединой, а вот с золотыми прядями в ее прическе определенно был перебор. Впрочем, я уже знал, что это естественная особенность.

Любопытно, а седина отца Лио точно связана с возрастом? Или это как раз то самое «серебро», что окрашивает кончики волос моей «носительницы», просто изрядно потускневшее и потерявшее блеск? Если так, то связь ее предков с династической линией бесспорна. У местного короля вон вообще шевелюра почти до самых корней золотая. Я поначалу даже за крашеного блондина его принял, пока не догадался сравнить отца с сыном. Более молодой представитель их семьи темноволосый — в мать, а «золото» унаследовал от обоих родителей.

Поглощенный рассуждениями о наследственных признаках, я почти потерял нить разговора. Впрочем, даже отдельных доходящих до моего сознания фраз хватало, чтобы понять — ничего важного я не пропустил. Неспешная беседа касалась совершенно нейтральных тем: качества работы швей, недавнего затяжного сезона штормов, на удивление щедрого урожая злаков.

Зато по окончании совместного ужина я чувствовал совсем иной настрой Лио. На смену растерянности и волнению пришли спокойствие и уверенность. А еще — расслабленность и некоторая беспечность. По крайней мере, на мой взгляд. Лиодайя даже почти равнодушно приняла пусть краткие, но объятия, которые дерзко позволил себе Аленнар у дверей в ее комнаты.

Впрочем, она же женщина, для нее прикосновения мужчины, в общем-то, нормальное явление, а для меня… Для меня подобный контакт отвратителен.

— Ты бы не слишком поощряла его и допускала вольности, — не удержался я и предостерег «носительницу». — Такие, как Аленнар, быстро привыкают к хорошему, принимая это как должное и наглея без меры.

— Ты прав. Я постараюсь быть осмотрительнее, — спохватилась Лио.

И столько в ее голосе было встревоженного почтения и желания угодить, что я даже почувствовал угрызения совести. Критикуя Аленнара, сам веду себя как махровый эгоист, в первую очередь заботясь о собственном благе. О другом я думать должен — благо «носительницы» прежде всего. Нужно быть достойным звания «духа ветра», раз уж решил помогать девушке. Мое пребывание в чужом мире закончится, а вот ей здесь жить.

— Лио, каждый может ошибиться. Ты устала, потому и растерялась, — попытался я сгладить свою собственную резкость, но брошенное мной зерно настороженности, вернувшееся в настрой девушки, уже пустило свои корни.

Она долго не могла уснуть. Перина была мягчайшей, а «носительница» все равно ворочалась, не находя удобного положения. День выдался утомительным, а глаза Лиодайи никак не желали закрываться.

В конце концов испытание бессонницей не выдержали мы оба. Лио вскочила и, накинув на плечи покрывало, вышла на террасу.

Я проворчал:

— Правильно, свежий воздух — залог крепкого сна и новых сил утром. Иначе это издевательство, а не отдых!