Сирена vs Дракон

Незнакомец сжал его в руке, зажмурившись, мысленно пожелал выглядеть лучше, посмотрел на кожу на руках, которая на глазах менялась, цвет улучшался.

– Хочу взлететь! – сильнее сжал в руках камень, в теле невесомость, открыл глаза, увидел, как земля становятся всё дальше. – Спасибо тебе, малыш Рон. Ты не представляешь, как помог мне. И тебе, девочка, не помню, как твоё имя. Всемогущество! В моих руках! Меня не победить!

На весь лес раздавался металлический смех, от звука которого разлетаются птицы в разные стороны.

– Миди, ты следующая…

Мы вышли на улицу после трех часов непрерывных занятий, конспектирований мозг просто медленно закипал.

Алонзо расстелил куртку под большим дубом, я села между его ног, откинулась на плечо в кольце его рук. Умиротворение, вот оно, просто сидеть рядом, ловить падающие сверху жёлтые листья, смотреть, как прогуливаются студенты, слушать щебетание птиц. Увидела целующихся Лию и Кевина.

– Помирились, – улыбка растянулась до ушей. Алонзо чмокнул меня в щёку.

– Ты красивая, когда улыбаешься.

– А когда нет, страшная?

– Нет, но с улыбкой ещё прекрасней.

Быть весёлой легко, когда всё наладилось, друзья вместе, Тасмин не достаёт меня больше, с учёбой порядок, жизнь прекрасна.

Увидев группу людей, почувствовала необъяснимое волнение, животный страх охватил всё моё тело.

Профессор Кюри шла быстрым шагом в сторону леса, лицо у неё бледное, как полотно, следом за ней шел директор Аманатидис, с таким же мрачным видом, брови сдвинуты, губы плотно сжаты.

За ними следовали как тени люди в белых халатах.

– Что-то случилось, – озвучил Алонзо нашу общую мысль. Студенты больше не улыбались, будто чувствовали беду. Но даже в самых страшных кошмарах мы не могли представить тот ужас, который захлестнул нас холодной волной.

Вынесли на носилках два тела, накрытых белой простыней из-под одной выглядывали ярко рыжие волосы, с других носилок безжизненно упала мужская рука, на пальце которой было кольцо с драконом. Где-то я видела такое кольцо с голубыми камнями вместо глаз дракона.

– Ронни! – закричал Алонзо, побежал к носилкам, с другой стороны бежал Дик. Я последовала за драконом.

– Уберите мальчишку, – сказала лекарь, обращаясь к директору.

– Пошёл ты! – Алонзо откинул простынь с лица человека. Я ахнула, зажимая рот рукой.

Казалось, что он спал, но лицо было слишком бледное, как мраморная статуя, под глазами чёрные круги.

– Тощак! – Дик обнимал его за худые плечи, по его щекам катились слёзы. – Брат, это я виноват, нельзя было тебя оставлять.

Кругом слышались перешептывания, Лия рыдала, уткнувшись в грудь Кевина.

– Что случилось? – сквозь зубы прошептал Алонзо, обращаясь к директору.

– Не нужно тебе знать. Это слишком тяжело. – у директора виноватый вид, ещё бы, мертв студент.

– Что. Мать. Вашу. Случилось?

– Ему вырезали сердце.

Послышались вздохи, директор накинул простыню на лицо Ронни, и они понесли его. Толпа студентов последовала за ними, только мы втроём остались стоять, поражённые случившимся.

Алонзо упал на колени, плечи его поникли, он с силой сжал траву.

– Не нужно, брат. – Дик положил руку ему на плечо.

– Где ты был? Почему оставил Тощика?

– Ты меня обвиняешь? Я и так всё время проводил с ним. А где носило тебя? Развлекался с сиреной? – Алонзо поднялся, сжимая кулаки, надвигался на Дика.

– Нет, Алонзо, – встала между ними, вытянула руки, держа их на расстоянии, под рукой, которая упиралась в грудь Дика, почувствовала, как сердце бьется сильнее. – Вам не кажется, что время для драки неподходящее?

– Убери с моей груди свою чёртову руку! – прошипел Дик.

– Алонзо, – обняла его за шею, пыталась успокоить. Новость для меня тоже ужасная, хотя я плохо знала Ронни, что уж говорить об Алонзо, он с ним с детства дружил. Чувствовала, как он расслабляется, крепче прижимается ко мне.

– О том я и говорю, – с горечью в голосе сказал Дик. – Для тебя, кроме Миди, никого не существует, и ты еще смеешь обвинять у меня? – развернулся и ушёл.

Директор отменил оставшиеся занятия, по академии ходили хмурые студенты, больше похожие на привидения, кто-то переживал за Ронни, кто-то за свою шкурку. Вдруг это не последний случай.

По академии пошел слух, что и до этого пропадали студенты. Эта новость передавалась с благоговейным ужасом.

Мы вошли в комнату Алонзо, он не говорил со мной, а я старалась не лезть ему в душу, понимала, как ему тяжело. Сел на диван, смотрел в одну точку, сам стал, как призрак.

Я приготовила ему успокаивающий чай, принесла в комнату. Он так и сидел в той же позе, даже не шелохнулся.

– Возьми, – протянула ему кружку, он залпом выпил, не чувствуя, что чай горячий, потом уставился на картинку, где был нарисован дракон, провёл по нему большим пальцем. Обняла его за шею, поцеловала в плечо.

– Он подарил мне эту кружку, говорил, что если его не будет рядом со мной, то хоть память останется. – Я не знала, как утешить, чем помочь, просто обнимала.

– Но кто мог пойти на это? Вырвать сердце дракона.

Мне сразу вспомнилось эта тетрадка с черной магией.