Сиреневая госпожа поместья Лундун

— Я рада, что ты поправилась, — нежно улыбнувшись мне, сказала она, и я буквально утонула в голубых глазах, так похожих на глаза моего брата, но с мягким, чистым взглядом, без намёка на задорные искорки на дне. — Мы все очень за тебя переживали.

— Я приношу свои извинения, — немного смутившись от её взгляда, сказала я.

— Нет нужды, — отозвалась Тэят, слегка сжав мою ладонь. — Здесь нет твоей вины, — после чего убрала руку и выпрямилась, приняв подобающую за столом позу.

— Во всём виноват чатьен Васт! — внезапно пылко заявил Ришан, и его глаза вспыхнули просто маниакальным блеском. — Он держал Шианусю как пленницу!

— Это не так, — возразила я, на мгновение даже забыв о собственном волнении и страхе. Однако дальнейшие слова в защиту чатьена буквально застряли у меня в горле: я не была уверена, что, открыв рот и попытавшись сказать хоть что-то вразумительное, не совершу какую-нибудь вопиющую ошибку и не выдам себя.

Судорожно сглотнув, я потянулась к пиале с травяным настоем и сделала глоток: напиток сильно отличался от того, что обычно давал мне Васт, однако тоже был довольно приятен на вкус.

— Ты уже давно здорова, но он всё равно продолжает тебя держать в лине.

Я нахмурилась, пытаясь понять, чем так не угодил Ришану чатьен, что он позволяет себе столь резкие высказывания в его адрес.

— Ришан, — строгим голосом окликнул сына Эльзир. — Прекрати.

— Но отец…

Эльзир поднял вверх правую руку, и Ришан замолчал, при этом его лицо продолжало выражать крайнюю степень возмущения.

Быть невольной причиной ссоры отца и сына мне совершенно не хотелось, поэтому я решила повторить жест Тэят: слегка наклонившись, положила руку поверх ладони брата. При этом крючки, столь предусмотрительно вставленные чатьеном в моё нательное бельё, впились в кожу, причиняя ощутимую боль, которую я предпочла проигнорировать.

— Ришан, не надо, — попросила я, выдавив слабую улыбку. — Чатьен помогает мне. Я не пленница в лине.

Ришан тяжело вздохнул и перевернул ладонь, переплетая наши пальцы, после чего поднёс мою руку к губам и мимолётно поцеловал пальцы.

— Не буду, сестра, — вернув мне улыбку, ответил мальчик. В его голубых глазах вспыхнули хорошо знакомые мне задорные искорки: — Своего я всё равно добился: ты снова со мной.

От его искренней, лучезарной улыбки у меня потеплело на сердце и липкий страх разоблачения внезапно отступил, словно испугался того света, что излучал этот ребёнок.

— Да, — согласилась я, не отводя взгляда от его сияющего лица. — Я с тобой.

* * *

Вопреки моим опасениям, ужин прошёл в спокойной, тёплой обстановке. Несмотря на занятия по столовому этикету от Васта, прежде чем приступать к какому-либо блюду, я сначала наблюдала за тем, как его едят Эльзир и Тэят, а потом с точностью повторяла их действия. Чтобы подобные заминки и подглядывания не бросались в глаза, перед каждым новым блюдом я прикладывалась к пиале с травяным настоем, так что никаких подозрений вроде бы вызвать не должна была.

С застольными разговорами всё обстояло ещё лучше: я от них просто самоустранилась. Благо Ришан с его неуёмной энергией полностью перетянул всё внимание родителей на себя, не замолкая ни на секунду, экспрессивно и в красках пересказывая события минувшего дня. Говорил он, к сожалению, очень и очень быстро, так что мне не удавалось полностью осознать, что именно он рассказывает: мой разум успел вычленять из общего потока отдельные слова вроде «вихо», «сказал», «неоправданно» и некоторые другие, что никак не помогало мне в понимании общего смысла.

«Всё-таки с чатьеном в этом плане проще, — про себя отметила я. — Он даже длинные монологи произносит медленно, с заметными паузами, позволяя мне понять сказанное. Интересно, сколько должно пройти времени, прежде чем я смогу полноценно участвовать в разговорах и понимать абсолютно всё?»

От перенапряжения у меня разболелась голова, словно пара дятлов принялась активно колотиться в оба виска.

— Всё хорошо? — спросила Тэят, от которой, должно быть, не укрылась болезненная гримаса, отразившаяся на моём лице.

— Всё хорошо, — вымученно улыбнувшись, отозвалась я. — Нет нужды беспокоиться.

— Как я могу не беспокоиться о тебе? Ты ведь моя дочь.

— Шиануся, — внезапно позвал брат, заставив меня вздрогнуть от неожиданности: я уже понадеялась, что мне удастся молча отсидеться до конца ужина, а затем спокойно вернуться в свою комнату в лине. — Ты ведь пойдёшь со мной?

Я растеряно моргнула.

— Куда?

На лице Ришана отразилось возмущение.

— Ты что, не слушала меня?

Вздохнув, я сложила руки в жест-извинение: обе ладони под грудью, большие пальцы соединены вместе, изображая нечто наподобие летучей мыши, — и слегка склонилась, в очередной раз ощущая впивающиеся в кожу крючки.

— Я приношу свои извинения, — чётко проговорила я. — Я отвлеклась.

— Нет нужды, — отозвался Ришан, и его лицо вновь вернуло прежнее оживлённое выражение. — Я говорил отцу, что завтра будет праздник богини Лиун, и я хочу сходить на реку. Ты пойдёшь со мной?