Сиренити (СИ)

— Да как ты смеешь! — вспылила я и попыталась от него отстраниться.

— Тебя тянет к Джулиану лишь по одной причине: ты видишь в нём Джейса, — меня снова властно притянули назад и с силой уложили на тёплое плечо. — Не будь он похож на твоего погибшего возлюбленного — запахом, повадками и любовью во взгляде, ты на него даже и не взглянула бы. Но он не Джейсон, Сиренити. И никогда им не будет. Смирись с этим и отпусти своё прошлое. День за днём ты будешь замечать всё больше различий между ними, и твоя любовь постепенно сойдёт на нет. А насчёт Максимилиана — ты спишь с ним лишь из жалости к нему и его сестре, и попутно желая избавиться от брака со мной. Но ты ещё не поняла, что твоя беременность от герцога Альбентского меня не отпугнёт. Я очень люблю детей и признаю этого ребёнка своим.

— И ты позволишь Максу принимать участие в его воспитании? — я с замиранием сердца ожидала его ответ.

— Посмотрю на его поведение, — холодно отозвался Крис. — А пока что — он бесит меня неимоверно, — заявил он. — И одна лишь только мысль о том, что он смеет прикасаться к тебе, ласкает твоё совершенное тело, овладевает тобой — сводит меня с ума, — в его голосе прозвенела едва сдерживаемая ярость.

— Я не прощу тебе его смерти. Надеюсь, ты это понимаешь? — глухо уточнила я.

— Возможно, — снова закрылся он, нацепляя на лицо невозмутимую маску.

Он неожиданно крепко прижал мою ладонь к своей груди, и у меня в душе всё похолодело от ужаса, когда он медленно и демонстративно сорвал с моего запястья браслет, связывающий меня с Максом.

Кристиан

— Нет!!! — отчаянный крик Сиренити прошёлся ножом по моему сердцу, оставив там кровоточащую рану.

В спальню ворвались телохранители моей невесты, но я грозно рявкнул на них: «Вон!», и из всех этих горе-защитников лишь один посмел ослушаться и заступиться за свою королеву. Я вспомнил его имя — Теодор. Молодец, мужик, надо будет его поощрить.

— Ваше величество, жду вашего приказа! — взволнованно обратился он к рыдающей Сир, и глядя на меня с неприкрытой яростью.

Отлично, одно имя из моего списка подозреваемых уже можно вычёркивать.

— Сиренити, посмотри на меня! — я приподнял её подбородок и заставил заглянуть мне в глаза. — Он жив! Ты слышишь, жив твой безбашенный ёжик! Вспомни условия договора: у тебя есть целые сутки, чтобы заменить этот браслет. Возьми себя в руки. Завтра утром отправитесь вместе со своим любовничком в Корпорацию. И на будущее постарайся не сверкать этой мерзкой штуковиной перед моими глазами, — ледяным тоном заявил я, проклиная самого себя за такую жестокость.

— Жив? — прошептала Сиренити с глазами, полными слёз, и я едва не сорвался: настолько сильно захотелось прижать её к себе и утешить.

Мой внутренний зверь завывал от боли и бился в агонии, а я продолжал играть роль бесчувственного подонка. Неделя, всего неделя…

— Приведи себя в порядок. Через час жду тебя в обеденном зале на ужин, — бросил я ей через плечо, облачаясь в свою одежду и совершенно игнорируя мрачного истукана-телохранителя. — Спасибо за ласки, любовь моя, — подмигнул я ей перед тем, как выйти за дверь.

Сиренити испепелила меня взглядом, а я утешил себя тем, что ненависть — это хорошо. Острая, пряная эмоция, которую при желании можно как маятник качнуть в другую сторону. Только бы не равнодушие. Вот этого я бы точно не пережил.

Развернувшись, я решительно направился в комнату, в которой мои люди заперли Максимилиана.

Пора наконец раскрыть все карты и расставить всё и всех по своим местам. Включая одного влюблённого в мою невесту ёжика.

Глава 24. Мужской разговор

Макс

Не знаю, как я пережил эти несколько часов. Люди Кристиана схватили меня и привязали к стулу в одной из пустых комнат. Прочно так. Твари. И застыли у входа, не сводя с меня глаз. Боятся, что сбегу и прикончу их гадского короля. И правильно волнуются.

То, что я не мог пошевелиться и всё тело, крепко пережатое верёвками, уже занемело, было ерундой по сравнению с тем адом, что воцарился в моей душе. Прямо сейчас этот мерзавец причиняет боль моему ангелочку, насилует её и унижает, а я сижу тут спелёнутый как младенец. Лучше бы он меня убил.

Душа разрывалась на части от боли, и вдруг после невыносимо долгого ожидания до меня донёсся отголосок отчаянного крика Сиренити: «Нет!!!».

Как я тогда с ума не сошёл — вообще не понимаю. Ярость и страх за мою королеву вскипели в крови, и я каким-то чудом смог разорвать верёвки и кинулся к выходу.

Но затёкшие руки и ноги плохо меня слушались, поэтому охранники быстро пресекли эту попытку побега, накинувшись толпой. Пятеро на одного. Шакалы.

Меня скрутили и попытались снова связать, а я вырывался с отчаянием загнанного в угол зверя.

— Достаточно, — холодный и уверенный голос Кристиана прокатился по нервам ледяной водой. — Все вон, — негромко отдал он приказ своим людям, и те быстро выскочили за дверь. — Сядь! — таким же тоном обратился он ко мне.

— Что ты с ней сделал? — тяжело дыша после потасовки с бугаями, я недобитым медведем двинулся на врага.