«Сирены» атакуют

Гладилин и Клаус толкали перед собой двух ребят. Выбрали специально тех, кто повыше и постарше, чтобы не слишком открываться. Рюкзак с контейнером теперь находился у капитана за плечами.

Спецназовцы уже держали наготове ножи, они не хотели стрелять.

Торпеда успел, а Мина - нет.

Мина метнул нож в ту секунду, когда Гладилин распахнул дверь ногой и переступил порог; капитан отклонился совсем ненамного, и нож просвистел над его правым плечом. Тот даже не понял, что произошло, и рассудил о случившемся по сдавленному крику своего напарника.

Нож Торпеды вошел Клаусу Ваффензее точно между лопаток, пробив позвоночник.

В следующую секунду Гладилин отнял ствол пистолета от виска парнишки и сунул его тому под подбородок. Капитан заорал:

- Сажин, твою мать! Я успею снести ему башку, даже если ты выстрелишь в мою!

Он сместился влево, прижался спиной к стене часовни, и подобраться к нему сзади стало невозможно.

Одновременно в часовне поднялся вой. Нарыв лопнул, и дети уже не видели разницы между своими и чужими. Они бросились к выходу, и Мине пришлось опередить их, встать в дверях.

- Куда? - зарычал он, сдвигая брови. - Оставайтесь, где были. Еще немного, ребята, скоро пойдете домой…

Торпеда же, теряя силы, приблизился к Ваффензее, состояние которого было куда хуже. Немец лежал ничком, полуприкрыв глаза; изо рта слабыми толчками выплескивалась кровь. Торпеда перевернул Клауса на бок:

- Тебе окажут помощь. Но сначала ты скажешь мне, что в ящике.

Торпеду никто не уполномочивал это делать, но он чувствовал, что другой возможности у него может не быть.

Ваффензее молчал, тупо глядя куда-то в сторону.

- Ты сам себе роешь могилу, - настаивал Торпеда, тогда как у него самого все кружилось перед глазами, а тошнота и слабость становились нестерпимыми. - Одно слово - и я оставлю тебя в покое.

Однако немцу было просто трудно говорить.

- Не ящик… - пробормотал он еле слышно.

- Не ящик? - быстро переспросил Торпеда. - А что? Что это?

- Контейнер… я сказал…

- Хорошо, пусть. Можно догадаться. Что в контейнере?

Клаус Ваффензее закашлялся.

- Если повредить… всем конец… нельзя трогать…

- Да что там такое?! - заорал во весь голос Торпеда, уже не сдерживая себя. Он схватил немца за плечи и встряхнул, забывшись.

Вокруг стоял шум, снаружи неслись крики, но Торпеда ничего не слышал.

- Там… - Ваффензее закатил глаза так, что остались видными одни белки.

- Ну же!

Внезапно Клаус оскалил зубы.

- Шайсе, - сказал он по-немецки. - Русское животное… хлебайте сами теперь…

И он витиевато выругался, уже по-русски, очень искусно - Торпеде редко приходилось слышать такую музыку.

- Хорошо, хорошо, - закивал Торпеда. - Животное, шайсе, хорошо. Ты только скажи. Иначе можешь забыть про больничку…

- Засунь свою больничку… - пробормотал Ваффензее и больше ничего не сказал.

Его тело вдруг отяжелело, и Торпеда отпустил труп.

- Мина! - крикнул он. - Пусть командир не стреляет! В этом ящике какая-то зараза…

- Да! - послышался снаружи голос Гладилина. - Вы совершенно правы! Лучше не пробовать!

Посейдон мгновенно отреагировал:

- Это мы уже слышали! Раз так - отпусти мальчишку! Тебе хватит страховки!

- Остынь! Я никого не отпущу. Сейчас ты со своими псами пойдешь вперед. Потом ты, я и мальчишка войдем на катер, а остальные останутся. Тебе ясно? Продолжим разговор на берегу…

Посейдон еле заметно кивнул Флинту.

- Что же это такое, шеф? - с горечью спросил тот. - Он так и будет банковать?

Гладилин будто услышал его слова, хотя стоял слишком далеко.

- Мне нельзя даже падать, - предупредил он. - Понимаете, что это значит?

- Не пудри мне мозги, - отозвался Посейдон. - Мы волохали эту штуковину и так, и сяк. Корпус прочный. Если там какая-то взрывчатка, она бы давно сдетонировала.

- Там не взрывчатка, - усмехнулся капитан. - И никакого корпуса больше нет.

Внутри у Каретникова вдруг все похолодело.

- Вы… вы вскрыли его, что ли?

- Конечно. И то, что мы вынули, - оно очень хрупкое.

- Я не верю тебе. Покажи.

- Твое дело, не верь. Я не собираюсь тебе ничего доказывать.

- Хорошо, твоя взяла.

- Вот и славно. - Гладилин повернул голову - Вы, орлы! Двигайте за начальством и руки поднимите. Не дай Бог вам дернуться…

Он отошел еще на два шага в сторону, чтобы Мина не смог до него добраться. Мальчишка с запрокинутой головой был ни жив ни мертв. Мина медленно спустился по ступеням с поднятыми руками.

- Остальные! - крикнул капитан.

- Там только один, - огрызнулся Мина, не поворачивая головы.

- Врешь, сука.

- Ну, посмотри сам. Он ранен, можешь не бояться.

- Ага, - кивнул капитан. - И с немцем порядок?

- Вы с ним скоро встретитесь, - пообещал Мина, идя к Посейдону и Флинту.

Гладилин ждал, из часовни никто не выходил.

- Вызовите его! Иначе я вернусь внутрь и устрою бойню!

- Торпеда! - закричал Каретников. - Ты можешь идти?

Ответа не было. Торпеда показался в дверях через несколько секунд. Он с трудом передвигал ноги и смотрел прямо перед собой. Гладилин бросил на него быстрый оценивающий взгляд: обуза. Этого бугая придется тащить на себе, и движение замедлится. И оставлять в тылу нельзя.