Сирены жаждут любви

Он взял ее за руку и повел в комнату, крепко обнял, нежно и жадно прижимая к себе, потом поцеловал. Когда его губы остановились на пульсирующей жилке у основания шеи, Зоя подумала, что никаких сомнений быть не может в том, что Алексис испытывает к ней очень сильное физическое влечение. И не скрывает этого. Она отдалась его рукам, которые начали осторожно расстегивать пуговицы на ее хлопчатобумажной рубашке.

– Алексис…

– Я все помню, – заверил он. – Позволь мне просто обнять тебя.

Она успокоилась, поняв сказанное таким образом, что полной близости сегодня между ними не будет. Зоя слышала и читала, что мужчины понимают, как нуждаются женщины в обыкновенной ласке и нежности. Она никогда не думала, что и ей захочется именно этого.

Зоя не остановила его, когда он снял с нее рубашку и кружевной лифчик. Тело затрепетало, едва он положил ладонь ей на грудь и, наклонившись, поцеловал ее. Она запустила пальцы в его короткие черные волосы, ей нравилось, что они пружинили, словно были каким-то живым существом, которое существовало независимо от человека.

– Дверь, – хрипло пробормотала она, когда он поднял голову. – София может…

– София внизу с братьями, – успокоил он. – Дверь заперта, – он слегка отстранил ее от себя, откровенно любуясь непокорными завитками ее волос. – Как ты хороша, агапи моу.

Снова это ласковое обращение, но сколько было в нем теперь глубокого смысла, не то, что раньше. Поддаваясь спонтанному желанию, она расстегнула его рубашку и сняла ее с широких плеч, прижимаясь губами к жесткой поросли на груди. Ноздри ее уловили возбуждающе пряный мужской запах, на губах остался солоноватый привкус его кожи.

Алексис поднял ее на руки и отнес на кровать, лег рядом и стал ее целовать с той нежной страстью, которой так желала Зоя. Его губы доставляли ей неизъяснимое наслаждение, оно достигло своего апогея, и Зоя откликнулась такой же лаской. Он смотрел на нее сквозь густые ресницы прищуренных глаз: она снимала с него одежду, высвобождая тело, чтобы дать рукам вволю исследовать его со всей любовной скрупулезностью.

Его кожа была гладкой и упругой, мышцы расслабились, но в них таилась сила. Унесенная чувством, Зоя забыла обо всем, она скользнула по сильному плечу, провела по его руке, потом по груди, спустилась к плоскому сильному животу и узким бедрам. Зоя наконец поняла разницу – мужские бедра отличались от женских своей плотностью, твердостью, мощью и мускулистостью.

Тем временем он окончательно возбудился и напряженно восстал. Она почувствовала судорогу, пробежавшую по его телу от ее прикосновения, услыхала хриплое участившееся дыхание и внезапно испытала свою власть над ним. Сейчас этот гордый, самоуверенный, упрямый мужчина целиком и полностью принадлежал ей.

Заходящее солнце ярким оранжевым лучом осветило комнату, когда он покинул ее. Через некоторое время Зоя приняла душ и оделась. Начинало смеркаться.

Луч постепенно угас, и в комнате воцарился полумрак. Из ящика трельяжа Зоя достала маленькое зеркальце, чтобы удобнее было подкрасить губы и слегка тронуть тушью ресницы. Лицо ее оставалось прежним, только появилось неуловимое свечение глаз, но подлинное преображение свершилось в ее душе. Она готова была уже окончательно смириться с тем, что Алексис не сможет полюбить ее так, как любила его она. Об этом все равно никто не догадается.

Вечер был самым чудесным в ее жизни. Верная своим обещаниям, Меропа приготовила пищу богов. Сначала подали япран долматес – смесь риса с изумительного вкуса рубленым мясом, завернутую в виноградные листья, потом повеци – жаркое из ягненка и сдобного теста, запеченное в глиняных горшочках. Местное вино оказалось очень крепким. Зоя ограничилась одним стаканчиком, отдав должное греческому йогурту из козьего молока: вприкуску с медом это необыкновенно вкусный напиток.

– Кажется, – сказала она Кристе, сидевшей рядом, – меня скоро разнесет, если буду столько есть!

– Сомнительно, – сдержанно ответила та. – Вы не принадлежите к той категории людей, которым безразлична внешность.

Все остальные были заняты разговорами. Зоя воспользовалась моментом, чтобы хоть немного сблизиться с женщиной, которая скоро станет ее невесткой.

– Знаете, я ведь действительно всего этого не ожидала. Криста внезапно улыбнулась.

– Верю. Алексис никогда бы не позволил себе вступить с кем бы то ни было в союз против собственной воли. То, что вы услышали от меня в тот вечер, означало лишь мое желание избавить вас от возможных неприятных последствий. Вижу, что ошибалась, недооценила глубины его чувств по отношению к вам.

Зое подумалось, что Криста неприятно удивлена таким поворотом событий. Вслух сказала:

– Жаль Леду Казанцы. Криста едва повела плечами.

– Если кто-то выигрывает, то кто-то должен проигрывать. Леда не станет долго убиваться, быстро оправится.

– Она действительно его любит?

– Не сомневаюсь, его любите вы, не так ли? – Криста окинула Зою жестким взглядом. – Во всяком случае, я надеюсь на это.